– Блядь… блядь… он… он мёртв…
– В машину… – сказал Владислав.
– Ч-что?.. – с заслезившимися глазами спросил Егор.
– Сядь… в машину… – отдышавшись, ответил он, придерживая живот сломанной рукой. – Живее…
Егора здесь больше не было. Двое полицейских. Оба без сознания. Один из них может быть убитым. Владислав посмотрел на патрульного, поймавшего в голову кирпич. Он увидел от света мигалок, как кровь под ним растекалась по земле. Он поднял кирпич в руку и выкинул в неизвестную сторону.
Бензин практически кончился. Владислав посмотрел на его количество и сравнил с тем, что было в самом начале. Он подумал про время, так незаметно для него пролетевшее. А затем повернул голову на уснувшего друга. Егор, застыв в одной позе, положил лицо на бок к самому окну. Было тихо. Свет не касался улиц. Ночь не сошла с горизонта. Владислав ехал по краю дороги, никуда не сворачивая, лишь ведя машину в правильном направлении. Он притронулся к радио, музыка проникла в салон «Газели». Не слишком романтично, подумал он. Но как такое вообще может быть романтичным, он тоже не знал. Тогда показались небольшие дома. Владислав направил машину к въезду во двор и через пару минут остановился. Он легко толкнул Егора.
– Иди домой, – сказал он ему. – И не выходи оттуда, пока я ничего не узнаю.
Егор открыл веки и взглянул на побитого Владислава, на его рваную кожу, как из неё сочится кровь. Владислав подметил этот взгляд и протёр раны рукавом.
– Что с нами будет? – спросил Егор почти неслышно.
– Не знаю, – честно ответил ему друг, опустив голову.
Открыв дверь, Егор вышел из машины и направился в свой дом, стоявший от него в двух шагах. Владислав уехал.
Руслан спал. Он не отвечал на звонки в домофон, хоть Владислав и мог открыть дверь своими ключами, но он хотел разбудить его. Владислав пытался достучаться до него всеми силами и только после шестой попытки дверь ему была отперта. Руслан был в одной майке, он сел на разложенный с постеленным бельём диван и, достав одну сигарету из пачки, закурил. Когда он включил в своей комнате свет, Владислав прошёл вперёд.
– Твою… мать… – произнёс Руслан. – Это что за хрень?
Владислав чуть ли не свалился на пол. Руслан увидел его состояние и, резко встав, слегка поддержал.
– Эй-эй, ты ложись…
Руслан положил Владислава на свою постель. Тот практически не мог двигаться.
– Влад? Влад, что случилось?
– Воды бы хоть принёс…
Та не заставила себя долго ждать. Руслан приподнял Владислава и усадил прямее. Он дал ему воды, которую изнемогший и до смерти уставший Владислав выпил чуть ли не с одного глотка.
– Ну, говори.
– Мы всё взяли, – сказал Владислав негромким голосом.
– И довезли?
– Да. Но их там не было…
Руслан ненадолго отвернулся, принимая эти слова.
– «Газель» стоит твоём дворе. Пока ночь, её никто не увидит. Лучше отгони её куда-нибудь…
– Мебель там?
– Да.
– А драгоценности?
Владислав вытащил из карманов всё, что было ими украдено.
– В бардачке документы… – проговорил он, ложась на подушку.
– Какие?
– Из сейфа. Они для Морозова…
Руслану пришлось одеться и взять ключи от машины. Он надел пальто и собирался уходить из квартиры. Но перед выходом посмотрел на Владислава, который своим окровавленным лицом испачкал ему всю подушку. Однако это не так сильно его волновало. Он накрыл его одеялом. Руслан выключил свет и спокойно ушёл своей дорогой.
ГЛАВА XI. Последствия
«Кто не думает о последствиях, тому судьба не друг и не в безопасности он от гибели» – Абу аль-Хосейн.
Он проснулся от того, что его слюна вытекла на подушку, после чего та сторона, на которой он спал, превратилась в мокрою. Владислав повернулся с бока к потолку, стараясь подняться. Он был в одежде, но почему-то под одеялом, вновь чувствуя на своём лице засохшую кровь и не заштопанные раны. В квартире Руслана стояла тишина. Владислав увидел серый свет за окном и попытался найти здесь часы, что когда-то были расположены на стене. Почти десять часов утра. Он проспал около семи, но так и не окреп. Владислав поднял голову и слегка привстал. Он поставил обе ноги на пол, сидя на кровати. Ему оставалось лишь окончательно воспрянуть ото сна. Но он не мог. Сейчас его мучила жажда, мучила боль: моральная и физическая. Он сам не понимал, чего хочет. Владислав как будто оказался в ином пространстве. Его голова рисовала непонятные образы. Это пугало его, сильно давило на разум. А затем…