Владислав молчал.
– Чего ты хочешь от меня? – спросил он. – Ты и без того знаешь обо всём, что произошло.
– Я хочу удостовериться, что всё в порядке… Но мы оба знаем, что ничего не в порядке. У нас с тобой уже появились проблемы. К тому же, они теперь общие. И только из-за тебя у меня их стало больше. Знаешь, как мне надоело бегать? Как я заебался со всем этим? И только ты делаешь всё ещё хуже!
Григорий вновь толкнул Владислава. Он хоть и стоял после этого ровно, но не хотел принимать эти толчки. Однако ему и не хотелось намереваться устроить драку.
– Если у меня появится желание, то я найду твоего друга и убью его… И не только его, нет… Просто… просто я не знаю, что ещё с тобой делать. Вот ты же помнишь, как всё было? Наше первое знакомство, первая встреча и её причина – всё было рассчитано лишь на тебя. Я надеялся, что ты мне поможешь решить мои небольшие неудобства, только бы я тебя не убивал за своего брата. И что же мы имеем в итоге? На меня поглядывают менты, а ты… ты всё больше вызываешь у меня охоту с тобой покончить.
Владислав сдавил обмотанные бинтами кулаки.
– Ты злишься, да… Хочешь меня ударить. Но ты сначала попробуй это сделать.
– Я просто… уйду… – сказал Владислав, приподнимая руку, как будто удерживая Григория на дистанции.
– Куда это? Ты теперь мой. Твоя жизнь у меня в руках, ты и сам это понимаешь…
– Нам не нужны неприятности, – вдруг вмешался Руслан, подойдя к Владиславу. – Дай нам уйти.
– Конечно. Конечно, дам. После того, как твой кабель попросит об этом на коленях, целуя меня в залупу. Или я заколочу его друга топором…
Владислав ударил Григория в лицо. От всего одного попадания в висок Григорий приблизился к гранитным плитам фонтана, своим телом свалившись на них. Владислав не сдержался. Он понял, что ему не получится остаться человеком. Ему хотелось убить Григория. Потому что он уже был им… Тем самым монстром.
Григорий не успел подняться с плит. Владислав схватил его за руку, придерживая другой ладонью за волосы, и понёс прямо к воде. Руслан пытался остановить его, заставить этого не делать. Но Владислав больше ничего не мог, у него не было над собой контроля. Он сунул голову Григория под воду. И начал в ней же безжалостно топить.
– Твою мать!.. Прекрати! – кричал Руслан.
Он видел, как его враг смотрит на него, затаив под водой дыхание. Но Григорий успел достать пистолет. Руслан увидел это и тут же взял Владислава за куртку, уведя в сторону. Когда мокрый Григорий встал на ноги и был готов его пристрелить, вмешался Руслан, закрывший Владислава своей спиной, вытащив собственный пистолет из-за пазухи.
Они направили их друг на друга, в любой момент имея шансы выпустить из стволов пулю.
– Я же вас… найду… обязательно найду… – пытался произнести Григорий, ведь он почти не мог нормально отдышаться из-за воды, застрявшей в горле.
– Мы уйдём… и никто никого больше не тронет… – говорил Руслан.
Руслан шёл спиной назад, к своей машине. Владислав стоял за ним. От бессилия Григорий сам опустил свою руку с пистолетом, дав им уйти. Он знал, что ничего не продлится долго. Что скоро ему придётся лично всё завершить.
Вернувшись домой под вечер, когда улицы уже успели опуститься во мрак, я обнаружил входную дверь в квартиру наполовину открытой. Свет исходил из коридора и моей комнаты. Я прошёл вперёд, повернув за собой щеколду.
Сняв с себя куртку, я увидел под ногами грязь от кроссовок своего брата. Он лежал на кресле в горизонтальном положении, с опьяневшим лицом, со слегка растрёпанными волосами. Его рука свисала с кресла вниз, туда, где стояли мои найденные им последние запасы алкоголя. Тогда я ещё ни о чём не знал. И не смог бы узнать, даже если бы захотел. Он ведь будет молчать, и никакому градусу моего любопытства не удастся выведать у родного брата, почему же он сейчас такой. Я перестал стоять в коридоре и прошёл в комнату.
Тогда мне показалось, что он находился в таком положении уже не первый день. Я не видел брата с прошлой недели. И мне становилась всё интереснее его проблема. Возможно, он так и будет со мной ругаться, отрицать моё существование как таковое. Но я ведь и сам делаю также. Для себя я уже давно перестал существовать, быть обычным человеком, который не потерял смысла. Смысла больше нет.
Я подошёл к нему поближе. От брата неприятно тянуло спиртным, как будто он пытался выпить всё и сразу с одного глотка. В какой-то момент из меня вырвался смешок. Я подумал, что он начинает походить на меня. Это не означало что-то хорошее. Я попытался пробудить его, слегка толкнув по плечу. Женя лишь промычал, раскачивая упавшую руку.