В любой другой день Веда бы помогла своему богатенькому мальчику и открыла бы дверь, но сегодня она не могла. Это испортило бы момент.
Веда чуть ли не запищала от радости, когда увидела, что замок, наконец, начал двигаться. Её переполняла гордость, что Гейдж наконец-то догадался, как это сделать.
Дверная ручка провернулась. Веда прислонилась к обеденному столу, бросая быстрый взгляд через плечо, убеждаясь , что её волосы не были слишком близко к свече, горящей в центре стола. Её взгляд метнулся к двери, когда та открылась. Девушка втянула живот, расправила плечи и встряхнула кудрями, прикусив нижнюю губу.
Гейдж вошел в квартиру с опущенными глазами и захлопнул за собой дверь. Его волосы были взъерошены, но серый костюм остался все таким же безупречным, каким и был этим утром при уходе на работу. Он бросил ключи на столешницу в прихожей, рассеяно разглядывая гостиную. Когда он увидел В еду , его лицо преобразилось. П ортфель упал, глухо ударившись о деревянный пол гостиной, пока взгляд мужчины блуждал по телу девушки.
«Да, нужный эффект достигнут», – Веда хихикнула, пока Гейдж отчаянно пытался сделать хоть какое-то движение.
Она поняла, что все сделано не зря. Не зря она стояла целых полчаса перед зеркалом с банкой взбитых сливок и старалась аккуратно и симметрично нанести белую субстанцию на грудь и соски. Не зря «загуглила» «не вызовут ли взбитые сливки какие-либо заболевания », прежде чем вернулась к зеркалу и нарисовала белый треугольник между ног. Пока она ждала его, то серьезно задумалась о том, что не хотела бы снова быть липкой.
Все это стоило того, чтобы просто увидеть выражение лица Гейджа. В темно карих глазах мужчины вспыхнул огонь, и отразилась похоть. Его глаза прикрылись от возбуждения, пока взгляд блуждал по её телу и оставался тяжелым, вернувшись обратно к глазам. Эти губы, которые хотели попробовать её на вкус, сейчас были приоткрыты. Гейдж пробежался по ним своим языком, увлажняя их.
Веда вопросительно посмотрела на его удивленное лицо, взглянула на свою вымазанную взбитыми сливками грудь, украшенную вишенками вместо сосков, а затем вернула свой взгляд к Гейджу. Её глаза расширились и смотрели невинно , как будто она и представить себе не могла, почему он пребывал в таком состоянии.
– Как дела на работе, милый? – прошептала она, покачиваясь на своих лакированных каблуках темно красного цвета. Она двигалась медленно и сексуально в такт музыке, которая доносилась из стерео.
Г лаза Гейджа снова начали исследовать её тело. Он не мог даже улыбнуться.
Веда перестала покачивать бедрами, внезапно чувствуя себя неловко.
– Ну, скажи же что-нибудь.
Мужчина любовался ею еще мгновение, прежде чем поднял глаза и встретился с ней взглядом. Он попытался сказать что-нибудь, но ничего не получилось. П опробовав снова, получилось что-то похожее на карканье. Затем его лицо озарила улыбка, глаза загорелись и он, наконец, сказал это:
– Ты делаешь меня счастливым.
Веда стиснула столешницу позади себя, шокированная таким ответом. Она ожидала чего-то более пошлого что ли. Более непристойного. Что-то вроде «повернись и наклонись сейчас же» или «ты была плохим анестезиологом, поэтому будешь наказана ».
Даже если бы Гейдж назвал её грязной, сосущей члены шлюхой, как бы прозаично это не звучало, то это было бы лучше, чем то, что он сказал.
Что-нибудь. Что-нибудь , кроме этого.
– Ты делаешь меня действительно очень счастливым, – он сглотнул.
Придя в себя, Веда решила не упрекать его, как делала обычно. Она не для того мучилась весь вечер, нанося взбитые сливки на свою грудь, чтобы сейчас все испортить. Она не собирается тратить время впустую, даже если Гейдж хотел разрушить их «особые» отношения, которые они строили последние два месяца.
Веда провела пальцем по своей груди, зацепив немного взбитых сливок, и поднесла к своим красным губам, облизывая его.
– Ты не хочешь подойти поближе и попробовать на вкус?
Гейдж разулся и медленно сделал первый шаг по направлению к ней, по пути развязывая галстук. Его глаза потемнели, и в них появился голод.
– О, я очень этого хочу.
Веда понизила голос, пытаясь звучать как Мэрилин Монро.
– Тогда тебе лучше поскорее подойти ко мне, здоровяк.
Гейдж отбросил свой галстук, все еще приближаясь, и начал расстегивать пуговицы на рубашке.
– Как насчет ужина?
Веда открыла рот от удивления и взглянула через плечо. Две тарелки с пастой стояли на столе, а между ними белая мерцающая свеча. Она снова взглянула на него.
– Точно… ужин. Когда я готовила для тебя романтический ужин, то поняла на полпути, что ненавижу готовить.