— И я не стремился к свету в конце тоннеля. — Он улыбнулся, нежно целуя ее настрадавшуюся шею. — Хотел остаться тут и создать побольше проблем другим.
Хоулт стащила с него больничную одежду. Горячие струи били по их телам.
— Создавать проблемы ты умеешь.
Джимми стремительно спрятался за шторой.
— Детектив? — Дверь скрипнула, и в душ вошла сестра. — У вас все в порядке?
Хоулт выглянула из-за шторки. Джимми скользил руками по ее бедрам.
— Все великолепно! — прохрипела Хоулт.
Дверь закрылась.
— Великолепно, — прошептала она сладострастно, обнимая Джимми.
Глава 43
— Мне нужна твоя помощь, — сказал Джимми.
— Рада видеть тебя, Джимми. Ты меня напугал... — Оливия стояла на пирсе. Вокруг кричали чайки. Она приехала прямо из клуба, куда Джимми позвонил ей и сказал, что дело срочное. Она раскраснелась, пахла потом и свежескошенной травой. — Я не удивлена, что с тобой случилось нечто подобное. Ты сказал, что попал в беду...
— Нам надо поговорить. Разговор не из легких.
— Я увидела в новостях, испугалась, — продолжала Оливия, словно не слыша его. — Ведущий сказал, что вы с Джейн погибли. Я заплакала, но Джонатан сразу позвонил куда-то, оделся... У него в голове телефоны всех больниц города. Он выяснил, что вы живы. — Она кинулась Джимми на шею. — Я пыталась вчера прорваться к тебе в больницу, — всхлипнула она, — но мне сказали, что ты уже выписался. Я решила, что ты уже в порядке. Ты в порядке?
Джимми поцеловал ее в щеку и деликатно высвободился из ее объятий.
— Мне нужна твоя помощь.
— Все, что угодно, Джимми. Все, что...
— Ты нашла свою бриллиантовую сережку?
Оливия уставилась на него в изумлении.
— Мишелл сказала, что ты искала ее на вечеринке. Я подумал, может, ты не нашла ее и вернулась в домик с бассейном. Это единственная вещь, которая может объяснить то, что случилось со снимками.
Оливия рассеянно кивнула.
— Я знала, что Джонатан поедет туда на следующий день, и не хотела, чтобы он ее обнаружил. Он бы все понял. — Она опустила глаза. — Я... я всегда любила этот домик.
— Зачем ты забрала снимки?
Взгляд Оливии затуманился. Она смотрела на волны.
— Оливия?
— Было так темно и тихо, — наконец ответила она, продолжая глядеть на воду. — Я знала, что Джонатан задержится в больнице, поэтому наслаждалась тишиной, вспоминала... старые времена. Сначала я даже не заметила этих снимков. Я искала сережку и вдруг увидела фотографию того юноши, спортсмена. Потом другую — Джонатана ублажал а рыжая... — Она взглянула Джимми прямо в глаза. — Судя по всему, он получал огромное удовольствие.
— Ты должна была...
— Там нашлось немало снимков Джонатана с разными женщинами. Я тогда еще подумала, что по крайней мере у него нет любимиц. — Оливия грустно улыбнулась. — Я до сих пор храню письма, которые ты мне писал. Пыталась убедить себя, что эти снимки не так уж сильно отличаются от твоих писем, но не преуспела в этом.
— Почему ты забрала только фотографии жертв?
— Взяла, чтобы Джонатан не смог использовать их против тебя. Эти снимки были отвратительны. Я представила, как ты нашел их и разбросал в ярости. Знаю, что ты чувствуешь в связи с этими убийствами, и Джонатан тоже знает! — Голос Оливии звучал все громче. — Я подумала, что он хочет тебя обидеть. Вы же только этим и занимаетесь — пытаетесь укусить друг друга по очереди. Деретесь, как мальчишки. И ты ничуть не лучше его! — С океана веял теплый бриз, но Оливия дрожала, и Джимми очень хотелось обнять ее. — Я оставила порнографию на месте, потому что хотела, чтобы он нашел эти снимки и понял, что я раскрыла его. Хотела рассказать ему обо всем дома на следующий день. И добавить, что была в домике с тобой.
— Почему ты этого не сделала?
Оливия покачала головой.
— Я была так уверена в себе, но на следующий день он пришел домой и сказал, что встретил вас с Джейн Хоулт...
— Это было не то...
— Джонатан сам рассказал мне о своих снимках. И даже показал их мне. Вы с Хоулт его как следует встряхнули. Он вернулся абсолютно подавленным. Сказал, что ты привел Джейн в домик, пытался разрушить его репутацию. Он мой муж, Джимми, и сам поведал мне правду об этих... эротических воспоминаниях, ему нелегко было это сделать. Очень нелегко.
— Ты ошибаешься в нем. Он умнее и хитрее.
— Умнее, чем я? Ты это хочешь сказать?
— Умнее и хитрее нас обоих.
— Зато ты знаешь силу прессы. — Оливия понизила голос — мимо проходила семья с пакетами чипсов. Маленькая девочка бросала картофель чайкам, а ее мама катила коляску с грудным ребенком. — Нужная сплетня в нужной колонке, легкий намек нужным людям, и Джонатан останется в дураках.
— Ты сама в это не веришь, — сказал Джимми.
— Я вынуждена в это верить.
— Ты должна отдать снимки Джейн Хоулт. Если это те самые фотографии, которые она ищет, они помогут в расследовании.
— Вы с Джонатаном... — Оливия наблюдала, как чайка выхватила картошку прямо из руки девочки в тот момент, когда та собиралась отправить ее в рот. — Я никогда не могу понять, кто из вас говорит правду.
— Оливия, пожалуйста.
Она внимательно посмотрела на него.
— Я сожгла их.
— Не пытайся защитить его.
— Я пыталась защитить тебя. Я сожгла их в ту же ночь. Дотла. Решила, что Джонатан с их помощью хочет причинить тебе зло. Я вспомнила ту историю с письмом...
— Хоулт думает, что убийца фотографировал свои жертвы.
Оливии понадобилось несколько секунд, чтобы наконец осмыслить слова Джимми.
— Так вот что для тебя главное. Ты и правда думаешь, что твой брат — убийца?
— Я не знаю. Хочу выяснить.
— Ты можешь даже предположить такое?
— Ты же знаешь его, Оливия. А сама ты как думаешь?
Оливия молчала.
— Мне нужна твоя помощь, — еще раз повторил Джимми.
Глава 44
— Что ты здесь делаешь? — спросил Джонатан, зажав ключи от машины в руке.
Подземная стоянка была пуста — большинство врачей и адвокатов уже разъехались по домам. Джимми ждал здесь больше двух часов. Прошло восемь дней с того вечера, когда Маклен и Акула чуть не убили их с Хоулт.
— Я просто хотел вернуть то, что принадлежит тебе. — Джимми вытащил пачку снимков. — Перед тобой колода. Возьми любую карту... Не хочешь? — Он сам достал верхний снимок. На нем был мертвый Стив Дегерра.
— Я никогда их прежде не видел, — спокойно сказал Джонатан.
— Когда я нашел снимки, то подумал, что ты их просто где-то купил. — Теперь в лицо Джонатану смотрела Дениз Фредерикс. — Если бы я знал, что ты сам фотографировал, то никогда не напустил бы на тебя Хоулт. У нее бульдожья хватка.
Джонатан огляделся по сторонам, его кожа казалась мраморной в свете желтых ламп.
— Сегодня чудесная ночь. Давай покатаемся? Позвони Оливии и скажи, что вернешься поздно.
— Я так не думаю.
— "Я так не думаю", — передразнил его Джимми. — Послушай, Джонатан, я тебя держу за яйца вот этой самой рукой. Если бы я хотел сварить их всмятку, то давно бы это сделал. Не бойся.
— Я думал, эту игру мы закончили в опере. Ты тогда проиграл, забыл?
Джимми не выпускал из рук фотографии, которые одолжил у Хоулт, — конечно, они отличались от тех, что сожгла Оливия, но издалека разница была не видна, тем более на освещенной парковке.
— Ты сфотографировал Киннесона два раза. — Джимми поднял фото убитого спортсмена и снова положил его в «колоду». — Второй снимок у Хоулт. Какой-то ребенок нашел его на пляже спустя несколько дней после убийства. Изображение слегка пострадало из-за воды и солнца, но Хоулт не жалуется.
Джонатан не реагировал. Зрачки не уменьшились. Губы не напряглись. Брови не дернулись. Завидный самоконтроль. Мимо проехал красный «феррари», и лысеющий мужчина махнул Джонатану рукой.
— Каждый «Поляроид» имеет уникальные отметки, своеобразную подпись на фотографиях. Для лаборанта это то же самое, что отпечатки пальцев. Надежней некуда. Вот почему Хоулт гак вдохновилась, когда я рассказал о снимках, которые обнаружил в домике. Она хотела узнать, были ли они сделаны тем же фотоаппаратом, что и найденный на пляже. Она всюду искала фотографии Яйца. Понимаешь теперь, что я имел в виду, говоря, что держу тебя за яйца? — ухмыльнулся он. — Надо было лучше искать ту, что оставил на пляже. Надеюсь, ты не такой рассеянный в операционной. Уверен, что не хочешь прокатиться?