Снимали павлина долго и очень, судя по стонам, мучительно, забрав затем в Мунго, отчего выражение лица Альбуса Дамблдора было далеким от благостного — его планы воспитания героя опять оказались нарушены. Видимо, поэтому, василиск выполз как раз тогда, когда ему стоило бы посидеть где-то очень глубоко, притворяясь мертвым.
***
Сразу же после завтрака Гермиона и Гарри отправились в Хогсмид. Остановить их никто не пытался, кажется, даже самого факта никто не заметил. В общем, обоих этот факт устраивал. Присоединившийся к ним Невилл смотрел с какой-то внутренней тревогой, глубоко спрятанной в глазах, как будто что-то чувствовал. Гарри ободряюще улыбнулся ему, двигаясь по направлению к деревне, где их уже ждали.
— А зачем так много магов? — удивился мистер Лонгботтом.
— Во-первых, нужна охрана, — сообщил ему мсье Франц. — Во-вторых, нашим целителям интересно, почему их британские коллеги не справились с несложным случаем за десять лет.
— Как, «с несложным»? — глаза Невилла стали очень большими.
— Видишь, Невилл, для магов с континента, последствия пыточного не являются сложным случаем, — грустно сообщил ему Гарри. — Поэтому им интересно.
Невилл от таких новостей погрузился куда-то вглубь себя, Гермиону и Гарри обступили маги, чтобы через мгновение оказаться в приемном покое магической больницы. Ощущения от переноса были необычайно мягкими, Гарри ничего и не почувствовал. Навстречу группе магов выдвинулась напряженно смотревшая на них привет-ведьма, но ее заткнули только одной фразой:
— Международный Трибунал, — представился один из магов, одетый в темно-синюю мантию. — Сохраняйте спокойствие.
— Пойдем, Невилл, покажешь нам своих родителей, — мягко произнес мсье Франц, накладывая на медиведьму чары окаменения, чтобы она не смогла никого предупредить.
— Да, тут недалеко, — будто очнувшись, мальчик повел внушительную делегацию к лестнице. Невилл был новостями настолько ошарашен, что не очень воспринимал окружающую действительность, а вот маги внимательно смотрели по сторонам, начиная хмуриться.
— Интересно, — сообщил один из них другому.
— Не то слово, — вздохнул явно что-то почувствовавший целитель.
— М-м-м? — заинтересованно взглянул на него мсье Франц.
— Это не больница, — объяснил ему целитель. — Отсутствуют, во-первых, чары, необходимые для больниц, а во-вторых, есть флер… Сейчас посмотрим, конечно, но сдается мне, что это «приют безнадежности».
— А что это такое? — удивилась Гермиона.
— У простецов так называется хоспис, — перевел ей слова целителя мсье Франц. Эта фраза заставила переглянуться двоих Истинных. Такого и они не ожидали, но тогда становилось ясно, почему Лонгботтомам не помогли.
— Вот здесь они… — показал рукой на дверь Невилл. — Можно… Можно я тут останусь? — жалобно попросил он, получив в ответ кивок.
— Здравствуйте, — донесся хорошо знакомый Гермионе голос откуда-то слева. Это был целитель Сметвик. — Чем я могу вам помочь?
— Трибунал, — остановил его порыв международник. — Здесь ваши пациенты?
— Не, что вы, — покачал головой колдомедик. — Я, в основном, детьми занимаюсь.
— Очень хорошо, — кивнул международник, открывая дверь и поднимая руку с кольцом. — Не понял, — признался он.
— Что тут непонятного… — вздохнул колдомедик. — Бриты и их игры… Где настоящие пациенты?
Спустя полчаса в больнице стало очень людно, потому что присутствовали и представители Министерства, и боевая группа Трибунала, и целители всех мастей. Гермиону и Гарри при этом сопроводили обратно в школу, а вот Невилл остался в больнице, внезапно оказавшейся вовсе не больницей, ибо люди, выдаваемые за Лонгботтомов, на них походили только внешне.
— Итак? — поинтересовался мсье Франц. — Кто это?
— Морфированные тела сквибов десять-одиннадцати лет, — приговором прозвучало мнение целителей. — При этом, лишенных разума методом удаления личности.
— Восстановить не получится? — тихо спросил не замеченный в толчее Гиппократ.
— Нет, — покачал головой колдомедик из немецкого Шарите. — Только базовые функции, мозг частично неживой. Но вот где настоящие Лонгботтомы… И кто сделал такое со детьми?
— Будем искать, — грустно произнес дознаватель Трибунала, с подобным не встречавшийся со времен Гриндевальда.
И в этот момент в Мунго прибыла Августа. После небольшого допроса, в ходе которого она добровольно выпила Веритасерум, выяснилось, что женщина о подмене проинформирована не была. Ну а в таком случае вариант оставался только один, тем более что следователь вспомнил опыты нацистов. Подобное обвинение могло очень плохо закончиться для всей Магической Британии, поэтому авроры забегали.