– Гарантий нет, – честно признался Русеев. – Но есть здравый смысл. Сама подумай, зачем мне связываться с девчонкой? Ее великое разоблачение бы только испортило настроение что мне, что моей жене. Поверь мне, мои связи на стороне для нее сюрпризом не являются.
– Ну тогда чего вам бояться? Повторите то же самое в полиции, там не дураки сидят, если у вас нет мотива, то и претензий к вам не будет.
– Не будь наивной дурой, – резко выплюнул он. – Когда ментам нужен был мотив? Они и разбираться не будут. Нахрена мне лишние проблемы из-за взбалмошной девчонки, которая просто решила поиграть.
– Но куда-то же она пропала!
– Пропала, – нехотя согласился он. – Кто знает, может у нее было несколько любовников и, поняв, что со мной шантаж не прокатит, она решила попытать счастья еще раз.
– Но если в полиции не смогут определить точную дату ее исчезновения, то и найти ее будет сложнее.
– Не факт, что ее вообще нужно искать, – отмахнулся Русеев. – Наверняка отсиживается в какой-то дыре и ждет чем это светопредставление закончится. Сейчас главное не это.
– А что же? – интересуюсь я, заранее зная ответ.
– Главное, чтобы у ментов не возникли сомнения по поводу моего алиби.
– И вы на полном серьезе сейчас считаете, что я буду врать полиции ради вас?
– Нет, дорогая. Я считаю, что ты соврешь полиции исключительно ради себя. Если менты узнают, что фотографии – твоих рук дело, я всего лишь окажусь под подозрением, а вот твое преступление железобетонно.
– Что, если я готова рискнуть?
Мужчина в один миг оказывается рядом со мной и положив руки на подлокотники, нависает надо мной. В этот момент у него такое же выражение лица, как на видео, когда он ударил Марину. Я вжимаюсь в кресло, стараясь, оказаться подальше от него. Безуспешно, конечно. В его глазах бушует ураган, а губы оказываются буквально в сантиметре от моих, но нет в этом ни доли романтики. Какая, к черту, может быть романтика если перед тобой оскал хищника?
– Тогда ты об этом очень сильно пожалеешь, Полина.
Взяв себя в руки, он делает несколько шагов назад, снова надевает маску успешного бизнесмена и даже пытается изобразить улыбку.
– Полина, девочка моя, давай не будем усложнять друг другу жизнь. Я еще раз повторяю, я к исчезновению девчонки не имею ни малейшего отношения. Но это не значит, что я с радостью позволю ментам копаться в своем грязном белье. Давай договоримся здесь и сейчас: ты забудешь об этой записи, сама к ментам не пойдешь и если они, вдруг, сообразят задать тебе вопросы, будешь все отрицать.
– Нет, – с трудом выдавливаю из себя. – Врать я не буду, вы же сами меня потом и сдадите при первой возможности. Сама в полицию не пойду, но если вызовут на допрос, то расскажу правду.
Он тяжело вздохнул и, кажется, опять закатил глаза.
– Полина, ну какой смысл мне тебя сдавать?
– Это мое последнее слово! И нет смысла мне опять угрожать. Да, вы правы, отец будет не в восторге, если правда всплывет, но и отправиться за решетку он мне тоже не даст. Так что хватит меня запугивать как школьницу, а то я исключительно из упрямства решу проверить кто из нас двоих пострадает больше.
Эдуард Дмитриевич вроде как хотел что-то ответить, но лишь махнул рукой и направился к выходу. Кирилл, который за все это время не проронил ни слова, молча последовал за отцом. На меня он старался даже не смотреть, видимо считая, что я сама виновата, что заварила эту кашу. Что ж, в целом он прав.
Уже на пороге Русеев-старший остановился, протянул руку и сквозь зубы произнес:
– Запись.
Так как это была лишь копия, я послушно отдала ему флешку и вздохнула с облегчением, когда за ними, наконец, захлопнулась дверь.
Глава 19
Алекс появился лишь спустя пару часов, и на мой вопрос что стало причиной задержки, расплылся в широкой улыбке и протянул:
– ДТП.
Я оглядела друга, но видимых травм не обнаружила, хотя неуместная радость явно свидетельствовала о сотрясении.
– Ты или тебя? Как тачка?
– Я. Тачка норм, через пару дней будет как новенькая, – друг продолжал загадочно улыбаться.
Поведение Булавина меня начало всерьез настораживать, я даже на всякий случай приложили руку к его лбу – холодный. Сама я ни разу не попадала в аварию, так что опираться на собственный опыт не могу, но что-то мне подсказывало, что бурную радость от этого люди редко испытывают.