Дергаю рубашку за ворот, бесполезно пытаюсь на себе просушить. Вдвигаюсь на кухню и слушаю, как Ира гремит посудой, кастрюлей и ложками, с грохотом ставит на стол бутылку вина и включает плиту.
- Ты знала, чем твой муж и его одноклассница занимаются на обеде каждый четверг? - подхожу сзади.
- Тем же самым, чем я у гинеколога, - она поворачивается, в пальцах сжимает дольку апельсина, до носа долетает запах цитруса, а она ни на каплю не верит мне. Хмыкает. - Илья, машина ведь не сломалась?
- Не сломалась, - соглашаюсь.
- Чего тебе здесь надо? - спрашивает в лицо. - Зачем все это?
- Я не хочу, чтобы ты счастлива была, - отвечаю прямо.
Она молча мнет апельсин, по тонким пальцам стекает желтый сок, на ногтях блестит бордовый лак. Обхватываю ее запястье, встряхиваю, долька падает из ее рук нам под ноги, она смотрит мне в глаза.
- Ты счастлива, Ира? - тяну к себе ее руку, губами обхватываю ее палец.
Оа вздрагивает.
Целую, слизываю сок.
Она встает на носочки, губы приближаются к моим.
- Илья, - выдыхает. - Какого черта ты делаешь? Тебе вилки мало?
Она выдирает руку, отворачивается.
Вижу, как дрожат плечи, как спина напряжена и улыбаюсь, нихрена ей не просто, она хочет меня, не его, она врет себе и ему, не получится у них, ложь это гниль, я лишь ускоряю процесс распада.
- Илья, дорогой, иди сюда, - слышу настороженный голос Олеси и оглядываюсь.
Поправляю повязку на ладони. Олеся выжидательно постукивает каблуком по паркету, я на этот мерный стук иду.
- Я не дура, Илья, - говорит Олеся и складывает руки на груди, на рубашке Никиты. - Никита не видит, а я вижу.
- Что видишь? - киваю.
- Чего тебе от нее надо? - она скашивает глаза в сторону кухни. - Понравилась?
Растираю ладонью лоб и смеюсь.
- Жизнь зачастую возит мордой по асфальту, Олеся, в моей тоже, я думал, случилось бедствие.
- При чем тут это? Перестань, - она перехватывает мою руку, косится на красную от крови повязку и ежится. - Мы женимся через три недели, Илья, мы живем вместе, а я все жду, когда мы сблизимся, но тебя больше мои друзья волнуют, не я. Ты уходишь переодеваться в ванную, ты запираешься, когда душ принимаешь, ты спать в рубашке ложишься, это разве адекватно? Что у тебя там, - ее пальцы теребят запонку, она хочет задрать рукав, посмотреть, что за шрамы я прячу на теле.
Отвожу ее руку. Смотрю на белые ровные зубы, прикусившие нижнюю губу и оттягиваю ее большим пальцем.
- Я же сказал, Олеся. Бедствие.
- Тебе, вообще, нужна эта свадьба?
Подушечкой очерчиваю контур ее рта.
- Все женятся, Лесь, почему нет? Ты передумала?
Она молчит. Косится на Иру, гремящую посудой.
- Нет пока.
- Воркуете? - в столовую заглядывает Никита. - Илюха, на счет букмекеров, на пять сек. Срочно.
Шагаю к нему и оглядываюсь на Олесю, она женщина и она чувствует, свадьба мне не нужна.
Но мне уже ничего в этой жизни не нужно, есть Ира и желание открутить ей башку, с этой мыслью просыпаюсь, ей дышу, возможно ли облегчение, я не знаю, захочу ли другую, потом, спустя годы - точно нет.
Но я не соврал.
Давай поженимся, почему бы и не да - таким мое предложение было неделю назад, и сейчас понимаю, женюсь, и буду жить, как это делают все, спокойно, без огромной любви, но и без этих чертовых качелей, расшатывающих психку.
Это правильно.
Опираюсь на косяк, смотрю на Олесю.
Нужно обнять ее, сказать, что она вместо воздуха мне, и она поверит, нам нравится обманываться. Но я не хочу, и жду, вот сейчас она нахмурится, заявит что вызывает такси, в мою квартиру вернется и вещи соберет, и мой план развалится, и я буду вариться в собственной памяти, как в котле в аду.
Но Олеся поправляет рубашку. Идет на кухню и бодро голосит:
- Ириша, ну как там глинтвейн, готовишь?
Улыбаюсь и выхожу в коридор.
Я тоже кое-что сегодня готовлю.
Глава 21
Два года назад, июнь
ИРА
Захожу домой и хлопаю дверью.
Я не хотела, просто сквозняк.
Из кухни тут же выглядывает мама, вытирает руки полотенцем, на лице надежда, ожидание, она глазами спрашивает, и я качаю головой.
- Отчислили, - убитым голосом выкладываю новость.
- Боже мой, - она ахает, словно ничего не предвещало, словно не выносила мне мозг все последние месяцы на предмет учебы. - Ира, как же так?
Спиной прислоняюсь к стене и молчу.
Как-то так.
- Может, еще можно как-то поправить, - она нервно расхаживает по коридору, - ну заплатить что-ли, я не знаю, у меня есть, я откладывала, Ира, надо что-то делать...