Война пропитала нас насквозь, как будто не отцы наши, а мы сами прошли через её горнило. Немецкая речь, даже спустя десятки лет, заставляет судорожно искать на поясе кобуру с самодельным деревянным пистолетом.
Вечером, встретив своих коров, вернувшихся с пастбища, и быстро навернув большую кружку киселя с краюхой хлеба, пока мать занята дойкой, сбегаем из дому, чтобы нам не нашли какую-нибудь работёнку в огороде. Собирались обычно на задворках городской пожарной части. Огромные кучи брёвен и чурбаков, заготовленных на дрова на всю долгую зиму, служили нам лавками и табуретками.
И начинались бесконечные рассказы о фильмах, украдкой увиденных в солдатских летних лагерях, об удачных походах на рыбалку, о несметных кладах, закопанных японцами в тайге. Особенно нравились всем мои пересказы прочитанных книг, кои я глотал в несметном количестве. Не было в городской библиотеке такой книги, которая не оказалась бы правдой или неправдой в моих руках.
Далеко за полночь, когда малышня вся разбредалась по домам, взрослые крепко засыпали и затихали даже собаки, приходило время наших подвигов и порванных штанов. Даже вероятность получить заряд соли в тощий зад из старенького ружья не останавливала нас. Ну и что, что в своем саду висят эти яблоки, чужие-то вкуснее, что бы ни говорили. Я и сейчас не могу объяснить, как в кромешной темноте мы умудрялись обобрать деревья подчистую. Хуже саранчи мы были для хозяев поутру, когда они видели потерю урожая.
Малина.
Вкусна малина на кустах в бабушкином саду. Так и тянет к ней. Бросаешь надоевшую тяпку в междурядья цветущей картошки и начинаешь выбирать самые крупные и сладкие ягодки. Красота! Что может быть лучше? Лучше её только малина лесная на крутых южных склонах сопок в дальневосточной тайге. Там нет кустов, а торчит из земли коротенький прутик, а на вершине прутика пламенеет на солнышке, как рубиновая звёздочка, сочная и спелая ягодка.
Руками её не сорвёшь, сразу раздавишь, и побежит по пальцам лесная кровь. Руками сподручнее упираться в землю, а губами снимать осторожно душистое лакомство и так, на четвереньках поднимаясь вверх по склону сопки, собирать по одной ягодке с каждого росточка-веточки.
Занятие это столь захватывающее, что забываешь обо всём, ничего не видишь и не слышишь. Только вдруг замрёшь, окаменеешь на месте, скосишь взгляд вбок и увидишь медведя, уплетающего малиновый десерт. Этот хозяин тайги большой сладкоежка, и ему не до худющих костлявых оборванцев.
Заноза.
Золотая осень накрыла волшебными красками Приморскую тайгу. Пора за брусникой. Снова достаю берестяной короб с чердака. Ночным поездом едем с друзьями до станции Алчан, чтобы с первыми лучами солнца оказаться на заранее разведанных местах. Ватага у нас дружная. Чужих не берём. Иногда только чья-нибудь мать вырвется с нами отдохнуть от непосильной домашней работы.
В этот раз с нами собралась по ягоду моя мама Мария. С ней веселее, много песен она знает. Наш брусничник никто не потревожил. Ура! Мошка заедает нас живьём, но азарт захватывает. Каждый старается набрать по полному коробу. В тайге ягоду нельзя оставлять, пропадёт. Разные птицы и звери быстренько найдут ей применение. В те годы мы собирали бруснику пальчиками. Для себя ведь собирали, а не на продажу, как теперь принято. Ещё неведомы нам были всякие умные, но губительные для растений приспособления, которые появились через несколько лет, и которые стократно ускоряли процесс сбора.
Мы старались держаться поближе друг к другу, чтобы ненароком не потеряться. Одному в тайге несдобровать. Наполнив бордовыми ягодами свой небольшой короб, я решил пересыпать таёжные дары в мамин короб. Напрасно. Ни слева, ни справа, ни спереди, ни сзади я не увидел мою маму. Пришлось звонким мальчишеским голосом кричать во всю Ивановскую.
Вскоре уже вся наша бригада звала, аукала маму Марию. Минут через двадцать, не дождавшись ответа, принялись за поиски. Мы разделились на две группы, одна стала прочёсывать левую сторону долины, другая – правую. Небольшие бугорки и островки облегчали задачу. Да и редкие берёзы выручали. С их высоты можно далеко всё осмотреть. Если не торопиться, а внимательно вглядываться в густые заросли.
Приметную кофточку углядел-таки вдалеке зоркий сокол Вовка Сидоров, мой сосед и товарищ по всяким шкодным делам.