Через неделю тамошней жизни наша астраханская степь и зыбучие Болхунские пески вспоминались, как самый райский уголок России. День за днём стали мечтать о том, как могучий самолёт АН-22 «Антей» вернёт нас домой. Как вдохнём полной грудью горьковатый полынный воздух и разрежем сахарный арбуз. Как на берегу реки Калмынки будем ждать, когда подруга боевая принесёт от костра дымящийся осетровый шашлычок и выудит из воды бутылочку холодненького компота…
Пожар
Горит-горит крылатая машина. Для меня самая тяжёлая картина – это видеть, как гибнет твоё детище, а ты ничего не можешь сделать для его спасения
Горит самолёт очень быстро. Через 15 минут на месте птицы серебристой чадят небольшие кучки искорёженного металла, обгорелых проводов и трубок.
Труд сотен тысяч рабочих и инженеров на заводах и в научных институтах в мгновение ока превращается в пепел. Чей-то недогляд, недомыслие, мелкая с виду ошибка, скрытый дефект, а порой и злой умысел – вот основные причины таких горьких потерь. В конце 80-х вся большая наша страна с надеждой смотрела вперёд. Люди строили планы, устраивали свою жизнь, рожали и растили детей, ждали распределения квартир и работали, работали, работали, как и мы…
Тяжёлый истребитель осторожно выкатили тягачом из огромного ангара, после очередных доработок и установили под специальный навес на гоночную площадку для проверки двигателей.
Техники выполнили внешний осмотр, сняли красные флажки и заглушки, навесили стремянку. Мой давнишний друг, Иван, легко взлетел вверх по жёлтой лесенке, уселся в кабине, осмотрелся, проверил органы управления…
Источники аэродромного питания подключены, всё готово, можно запускать двигатели для проверки. Загудели родимые, вышли на режим по очереди, зашевелились рули, стабилизаторы…
Огонь вспыхнул, как привидение, сначала почти невидимый и беззвучный.
Стрелой к кабине и скрещенными над головой руками приказываю Ивану заглушить двигатели, но он и сам уже всё понял по изменению звука, что ситуация аварийная.
Заработали огнетушители, техники молниеносно делали каждый своё дело, вот и боевые расчёты двух пожарных машин вступили в битву с огнём…
Переднюю половину самолёта удалось отстоять, а вот хвостовая часть превратилась в хлам горелый…
Иван повредил ногу, в спешке выбираясь из кабины, так и ходил потом, слегка прихрамывая.
Специальная комиссия долго билась над загадкой этой аварии, но точную причину не установила.
Уцелевшую часть самолёта оттащили тягачом к складам в дальний угол, чтобы не мозолила глаза.
Прошло три года. Решил покрасить-подновить я нашу бытовку в стартовом "кармане", а на кисти использовать трубки гидравлической системы от сгоревшей машины с бортовым номером 18.
Ветераны помнят её!
Взял ножовку по металлу, залез в нишу шасси и в полутьме кое-как отпилил кусок трубки. Вышел на светлое место, глянул на свою добычу и глазам не поверил – трубка внутри туго забита какой-то гадостью.
Оказалось, что это плотный рулон стеклоткани, забитый чьей-то "заботливой" рукой вовнутрь.
На следующий день вместе с инженером-конструктором я был уже в Москве на головной фирме в кабинете Заместителя Главного Конструктора.
– Как же эта машина №18 летала с такой подлой закладкой? – горько вздохнул седовласый маэстро чертёжной доски. – Работают недоброжелатели, работают, а вы, ребята, глаза востро держите, чтобы не повторилось такое безобразие.
Перехват
Посвящается лётчику-космонавту Юрию Шефферу.
Наша дружная и сплочённая группа инженеров- испытателей продолжала отработку аппаратуры на базовом аэродроме заказчика в знойных степях юга России. Полёты выполнялись на новом летательном аппарате, вызывавшем всеобщий интерес из-за необычного своего вида.
Испытания срывались по причине нехватки пилотов, которые были задействованы в работе по другим темам. С каждым днём настроение падало всё сильнее. Унылую мою прогулку от столовой до ангара прервала неожиданная встреча. Мощная фигура, волевое лицо. Да это же сам Юрий Шеффер! Из "Бурановской группы" Игоря Волка.
– Ты откуда и куда?
– Домой спешу. Заскочил на любимые арбузы посмотреть…
– Да загрузим мы тебя спелыми-спелыми степными арбузами под завязку! Только слетай в левом кресле, выручи нас. По рукам? Тогда я к соседям на стоянку за штурманом и вторым пилотом. А ты на 5-ю стоянку, приеду и покажу, что и как.
В темпе утрясли небольшую задержку по плановой таблице полётов. Краткий инструктаж в кабине, ещё раз проверил на месте ли парашюты, включил оборудование и начал раскрутку моих гироскопов, проверил комплекс, всё в норме, даю добро на запуск двигателей. Поехали!