Когда Вильгельм подрос, он поступил в Тюбингенский университет. Окончив его в 1824 году, он стал сначала гувернером в одной семье. Но само по себе учительство его не увлекало, и Гауф все больше погружался в литературное творчество.
Сочинять сказки он начал еще в период гувернерства. Сперва, как и в ранней юности, Гауф лишь рассказывал. Потом записывал свои импровизации. Пестрые сказочные картины связывал с живой природой и с общественной жизнью людей. Мораль всех сказок: «Торжествует доброе». «Мир должен быть прекрасным».
Сейчас сказки Гауфа – любимейшее чтение детворы самых разных стран. В них много от действительности, от жизни. Любопытно, но получилось так, что каждый том имеет сказки с ярко выраженной ощутимостью. Один том наполнен больше живописью, другой – ш, третий – музыкой.
Вот первый том – «Караван». Весь ход изложения соответствует названию. Идет караван, и по мере неторопливого его шествия сказка следует за сказкой. Читатель сразу попадает под обаяние живописного восточного колорита: «Прекрасные кони, разряженные всадники; бесчисленные шатры в песках пустыни; птицы и рыбы в бурных морях; тихие леса и многолюдные площади и улицы; битвы и мирные кочевья»... Можно подумать, что Гауф прекрасно знал Восток, пользовался личными впечатлениями. В действительности он никогда там не был. И жаркое слепящее солнце тех стран, и прохладные мечети, и красивые сады с фонтанами, и мудрые визири в чалмах с остроконечным верхом – все это отчасти заимствовано писателем из «Тысяча и одной ночи», отчасти рождено причудливой фантазией.
Второй сборник сказок «Александрийский шейх и его невольники» лишь по названию тоже восточный. В действительности восточная рамка здесь окаймляет в основном немецкие сюжеты.
«Карлик Нос»... Не знаю, есть ли на земле человек, который не читал бы этой сказки. Герой – немецкий мальчик Якоб, сын сапожника и скромной торговки овощами и плодами. Похищенный злой старухой-волшебницей и превращенный ею в уродца карлика, он много пережил.
Эта сказка вся пронизана запахами. Сначала – запахи ранних груш и абрикосов, душистых трав и кочанов капусты, которые мать Якоба, аккуратная Ганна, продавала на рынке. Потом – восхитительные запахи кухни на фоне блестящей сказки:
– «...Сейчас сварю тебе такого супцу, что ты его всю жизнь помнить будешь. – Так она сказала и снова свистнула. Сначала прибежало много морских свинок, одетых по-человечьи; ...за ними прибежала вприпрыжку толпа белок; ходили они на задних лапках, на них были широкие шаровары, а на голове зеленые бархатные шапочки. Это, верно, были поварята... Теперь огонь затрещал веселей, сковородка задымилась и зашипела, по комнате распространился вкусный запах. Старуха бегала взад и вперед, белки и морские свинки вслед за ней, и каждый раз, когда она проходила мимо очага, она совала свой длинный нос в котелок. Наконец все закипело и заклокотало, от котелка повалил пар, и пена брызнула на огонь. Тогда она сняла котелок, вылила содержимое в серебряную миску и поставила ее перед Якобом».
Третий том «Харчевня в Шпессарте» содержит одно из лучших произведений Вильгельма Гауфа – сказку «Холодное сердце». Эта сказка не только событиями волнует. Но и своей музыкальностью. Она не просто сказка, она – симфония.
Все начинается со светлой, нежной, чуть насмешливой мелодии, напоминающей немецкие народные песни: автор описывает свою родину, лесистую Швабию и жителей Шварцвальда. Затем чуть элегическое повествование о бедном угольщике Петере Мунке. Потом грозные мотивы: Петер Мунк встречается со злом, с Голландцем-Михелем, и читатель слышит явственно сопутствующие звуки: громовой бас лесного духа, гулкий топот его ног, его проклятья и ругательства. Гроза сменяется чистым, звонким, хрустальным перебором: герой встречается с добрым Стеклянным Человечком. В дальнейшем грозовые и нежные звуки перекликаются – идет борьба добра со злом за сердце Петера. Мягкий, умиротворяющий финал: добро все же победило...
...Вернувшись из своих странствий по Европе, Гауф женился на девушке, которую любил. Но счастье их было недолговечным. Внезапно он заболел тяжелой болезнью. А 18 ноября 1827 года поэта-сказочника не стало...
Похороны Гауфа показали, как его любила молодежь. В последний путь провожала толпа юных почитателей. Над могилой говорили речи известные писатели Людвиг Уланд, Густав Шваб и другие.
Уланд оплакал Гауфа в выразительном стихотворении, назвав его «прекрасной весной, у которой не было осени».