Это было самое длинное утро в жизни Беррэджа. Когда, наконец, настал полдень, Беррэдж взмолился:
— Начинайте же, Деннетт! Нечестно заставлять меня так долго ждать. Можете меня терзать, жечь, что хотите, только, бога ради, начинайте!
Завтрак был превосходен, но капитан до него не дотронулся. Он не поверил своим часам, когда они показали всего четыре, приложил к уху, тряс… Да, он прождал всего четыре часа. От четырех до пяти прошел, казалось, не час, а сутки, а от пяти до шести тянулась бесконечная агония. Он курил сигару за сигарой, перекусывал их зубами и бросал прочь дрожащей рукой. Он представлял себе тысячи дьявольских пыток, которым подвергнет его Деннетт. Когда появился обед, капитан захныкал:
— Да начинайте же, Деннетт! Жгите меня, жарьте меня, делайте что хотите, только начинайте наконец! Я отдам вам деньги, все, что у меня есть, — тридцать тысяч долларов, только начинайте скорее!
— Я требую, чтобы вы написали чистосердечное признание, что убили Эстер Хексли. Иначе ждите «четвертую степень».
— Да я жду ее часы, дни, — голос капитана дрогнул. — Что это такое и когда она начнется?
— Ждите.
Ночь тянулась бесконечно. Беррэдж сидел, скорчившись в кресле, насторожившись, готовый к самому страшному. Ночь была напоена неведомым ужасом. Неотвязная мысль угнетала его: «Что он со мной сделает? Что за „четвертая степень“»? Он напрягал все силы. Он боролся с самим собой и с ужасом, который шаг за шагом заполнял его мысли… Когда серый рассвет чуть высветлил оконную решетку, он вдруг вскочил с кресла. Вот стол, вот перо и чернила. Он бессильно опустился на стул и дрожащими пальцами взял перо.
Когда в восемь часов утра Деннетт осторожно открыл фортку, чтобы просунуть в комнату завтрак, он увидел, что капитан лежит поперек постели и спит, как спят только бесконечно усталые люди.
Под дверью лежала бумага, на которой корявым почерком капитана было написано:
«Я убил Эстер Хексли. Сознаюсь. Пусть меня повесят, по крайней мере я знаю, что мне предстоит. Я ревновал ее. Я заманил ее в лес. Она сопротивлялась, я ударил ее мешком с песком. Этот мешок и мой окровавленный платок, — она укусила меня за палец, — вы найдете в дупле дерева в тридцати шагах от того места, где лежало ее тело. Я потерял голову, наверно, что не уничтожил сразу этих улик. Я постарался свалить подозрение на Деннетта, подбросив туда его шляпу, но он не поддался мне. Тогда я принялся за Тарвера, зная, что он слаб и его нетрудно заставить сознаться в чем угодно.
Так это и было, и я рад, что теперь могу выкинуть все это из головы. Я знаю, что мне будет за это, но я не боюсь виселицы. По крайней мере знаешь, что тебя ждет!
Меттью Дж. Беррэдж, капитан полиции».
Тоже чемпион
Кабота-Кабота IV впервые увидел я на футбольном поле университета. Игрок под буквой «А» был наиболее высокий и сильный, под буквой «Б» несколько пониже, и так далее вплоть до последнего, под буквой «К», наиболее жалкого из всех, который упражнялся больше в падении на мяч. Его руки и ноги походили на четыре спички, и над его птичьим личиком красовалась светло-желтенькая нелепая шапочка. Но особенно мне понравилось выражение его лица, — немного удивленное и решительное. Испуганными глазами он следил за тем, как мяч переходил от одного игрока к другому, нелепо вытягивая птичью головку на тонкой несуразной шее; тут я обнаружил, что он, кроме всего, еще и близорук. Он растопырил руки, готовый упасть животом на мяч, но, споткнувшись, тяпнулся носом об землю.
— Ловите мяч, Кабот! — закричал тренер.
Кабот встал, тренер опять запустил в него мячом. Кабот подпрыгнул и, обвив мяч своими паучьими лапками, свалился на землю. Я заметил блеск торжества в его бледно-голубых глазах. Но вдруг мяч выскользнул из-под него, как мокрая арбузная косточка из пальцев.
— Ловите мяч, Кабот!
Кабот яростно покатился за мячом. Поймал! Нет, мяч опять выскочил из-под него. Тренер зарычал:
— Так нам забьют пятьсот голов, пока вы будете нащупывать мяч.
Кабот, угнетенный и опечаленный, пошел на свое место.
Я повернулся к своему спутнику Брекенриджу.
— Кто этот цыпленок?
— Как, вы не знаете, кто он?
— Нет. А что?
— Это Кабот-Кабот IV.
— Не настоящий Кабот? Псевдоним?
— Настоящий. Один из династии первоклассных, несравнимых, единственных, знаменитых Каботов.
Этот цыпленок? Быть не может!