Обычно их беседы начинались с обсуждения состоянии Дэвида – спина идет на поправку, а вот раздробленное бедро по-прежнему беспокоит врачей, – затем переходили к Мэгги и её настойчивому желанию проводить выходные с тетушкой и неизбежно заканчивались новым домом и попытками угадать, где он и на что похож.
Ханна чувствовала, что Питер знал больше, чем рассказывал, хотя, конечно же, посмотреть на будущее пристанище он никак не мог.
За последние несколько дней многое изменилось, и возбуждение всех заинтересованных лиц достигло предела. Особенно волновались Дэвид и Ханна, поскольку именно этим субботним утром им предстояло наконец увидеть свое новое жилище.
Ханна сидела рядом с инвалидной коляской Дэвида в больничном зале и слушала, как он расточает похвалы Уэлши.
– В ней что-то есть, в этой медсестре, что-то сверхъестественное. Именно она избавила меня от кошмаров. Знаешь, она просто позволила мне выговориться. Я рассказал ей даже о тебе: о том, как мы познакомились в тот самый четверг, и что вечер четверга был единственным на неделе, когда ты могла выбраться на встречу со мной, и что родилась ты тоже в четверг. Она еще пробормотала: «Кто в четверг – бродягой вечным»[7].
Помолчав, Дэвид наклонился вперед и, взяв лицо Ханны в ладони, прошептал:
– Может, рожденному в четверг и суждено вечно бродяжничать, но, пожалуйста, никогда не уходи далеко от меня, хорошо, дорогая? Все эти мысли в моей голове – что я должен отпустить тебя жить собственной жизнью, что я не в праве позволить тебе стать при мне сиделкой, потому что это будет несправедливо… Конечно же, это полная чепуха... Знаешь, заглядывая вперед, я до дрожи боюсь даже вообразить жизнь без тебя. О, Ханна…
Она обняла любимого и со сжимающимся сердцем подумала, что не только его покуда бесполезной ноге потребуется время для восстановления. Дэвид, похоже, настолько потрясен, что утратил чувство собственной ценности, и потому не может признать её непреходящую потребность в нем.
– Дэвид, – сказала Ханна, – разве ты до сих пор не понял, что я тоже не в силах без тебя обойтись? Скоро родится наш ребенок, мы поженимся, и, сможешь ты ходить или нет, я хочу всегда быть рядом с тобой. Хочу взять судьбу в свои руки и спустя годы увидеть, что мы по-прежнему вместе, а наши дети выросли. Разве ты не понимаешь, что я люблю тебя по множеству причин и без тебя моя жизнь никогда не будет полной? – Быстро моргая, Ханна трясущимися губами добавила: – Поэтому прекрати, не смей сомневаться. Сегодня нас повезут в новый дом – наши друзья этого ждут не дождутся.
* * *
«Лендровер» плавно затормозил, из автомобиля вылез Джилли, затем помог выйти Ханне. Следом подъехала вторая машина. Первым быстро выбрался Эдди, за ним Джейни и Наташа, а последней на землю неспешно ступила миссис Дрейтон.
Эдди подошел к задней дверце «лендровера», которую Джилли уже открыл и опустил скат. Вдвоем они выгрузили на мостовую инвалидное кресло Дэвида, который громко воскликнул:
– Где это мы? Что такое?
– Не мельтеши, – отмахнулся Джилли. – Узнаешь через минуту. Присмотришь за ним, ладно? – обратился он к Эдди и переключился на дам: – Давайте войдем с черного хода. Оттуда открывается лучший вид.
Он взял Ханну за руку и повел вперед, Эдди покатил следом кресло Дэвида, женщины зашагали в арьергарде.
Дэвид без остановки вертел головой, оглядываясь по сторонам. Слева располагался огород, справа – высокая живая изгородь. Затем процессия вышла на открытую вымощенную площадку.
Ханна оказалась рядом с Дэвидом, и они одновременно воскликнули:
– О, нет! Нет! – Ханна добавила: – Ведь это же не дом, нет?
– А вот и да! – проворчал Джилли. – И это не просто дом, а ваш дом, в котором вы теперь будете жить.
Ханна повернулась к Наташе, и та улыбнулась:
– Это наш свадебный подарок вам, дорогие мои.
Дэвид ничего не сказал: он смотрел на то, что, по всей видимости, являлось задней частью длинного низкого двухэтажного здания с двумя французскими окнами, выходящими на газон, за которым открывался вид на реку… Темзу. Потребовалась пара секунд, чтобы догадаться: это тот самый дом, который Джилли недавно купил, чтобы обосноваться там после ухода на пенсию.
Качая головой, Дэвид переводил взгляд с Джилли на Наташу и обратно, а затем вздохнул:
7
«Monday’s Child» — популярная английская народная песенка-потешка, помогающая маленьким детям запомнить названия дней недели. Имеется множество версий.
Кто родился в понедельник,
Будет беленьким, как мельник.
Кто во вторник — справедливым.
А кто в среду — несчастливым.
Кто в четверг — бродягой вечным.
В пятницу — добросердечным.
Кто в субботу — к делу гож,
В воскресенье — всем хорош!