Мы подошли к небольшой луже. Я уже хотела с облегчением сказать, что ни какое это не болото, как вдруг увидела проблески воды в зарослях травы и приличных размеров водоём дальше, за яблоней.
Нам понадобилось полдня, чтобы облазить «болото» вдоль и поперёк. Мы ловили головастиков, носились за стрекозами, но самое главное – искали утонувшую девочку.
Домой я пришла голодная, мокрая, перемазанная с ног до головы и со спичечным коробком в руках. Я так и не поверила Серёжке, что таракан, которого он поймал – это сверчок, поэтому он отдал его мне, чтобы ночью услышала песню и убедилась.
В тот вечер мама особенно строго отчитывала меня, потом отмывала и кормила вкуснющим ужином. Коробок она не заметила, и я засунула его под кровать. А ночью… Мне и в голову прийти не могло, что этот страшный таракан может так красиво сверчать. Под кроватью будто кто-то играл на маленькой скрипочке!
Утром, радостная, я побежала к Серёжке, но в подъезде меня поймала его бабушка и сразу начала пытать: где мы были? почему промокли? что такого могли выпить, что Серёжка даже заболел. Я врала, как никогда в жизни! А когда бабушка отпустила меня, попросила передать Серёжке коробок, ну, чтобы сверчок помог ему быстрее выздороветь, и сразу убежала.
Прошла целая неделя, прежде чем я снова увидела Серёжку. Гоняясь за красивой рыжей бабочкой, я случайно наткнулась на него. Он прятался в кустах сирени и жадно поедал мороженое.
– У тебя ведь горло… – опешила я, – зачем ты ешь мороженое?
– Разве ты не знала, что шоколадное мороженое лечит ангину?
– Не-ет.
– Теперь будешь знать. – Он облизнул холодную, коричневую шапочку стаканчика.
Мой рот внезапно наполнился слюнями, и вдруг так захотелось заболеть, чтобы тоже лечиться вкусным лекарством.
– А мне мама не разрешает мороженое… на улице, – жалобно протянула я, поедая взглядом текущую по стаканчику пенку.
Серёжка посмотрел на меня, откусил мороженое раз, потом ещё раз и запихнул остатки в рот. Он жевал, раздувая щёки, и что-то говорил, но это уже было не важно, идея заболеть, прочно поселилась в моей голове.
– Не вздумай кому сказать. Это большой секрет! – Серёжка вытер рукой губы и побежал от меня прочь.
– Не скажу… – выдохнула я.
Конечно же, я никому не сказала. Я умела хранить секреты. И даже когда напилась холодной ключевой воды и потом лежала в постели с высокой температурой, я так и не сказала маме, что знаю о чудодейственном способе вылечить моё больное горло. Лишь намекнула, что когда жарко, всегда хочется чего-то холодненького, например, шоколадного мороженого. Но мама поняла всё неправильно и принесла мне тёплую, противную жижу, в которой плавал раскисший вафельный стаканчик…
Я болела очень долго, так долго, что мне даже надоело. Тогда я спросила у мамы:
– Почему так происходит: кто-то может пить холодную воду и есть мороженое, и ему ничего за этого не бывает, а кто-то вечно болеет?
– Детка, у всех всё по-разному, – ответила она, – у тебя слабые гланды, и они не переносят ничего холодного, особенно, когда на улице очень жарко.
– Значит, поэтому ты говоришь, что мне только дома можно есть мороженое?
– Конечно, дорогая. Только поэтому.
– Мам… а от лягушек бывают бородавки?
Она усмехнулась и показала мне руку.
– Видишь
– Ты тоже трогала лягушку?!
– Трогала, а одну даже поцеловала.
Я подскочила на кровати и горящими от любопытства глазами посмотрела на неё.
– Расскажи!
И она рассказала про огромную жабу, которая жила у неё дома, в банке, целое лето. Ещё рассказала, как в летнем лагере, вместе с подружками, выливала из нор сусликов, и как им всем потом за это влетело. Не сусликам, конечно, а детям, за то, что утащили из столовой все кастрюли. А сусликам, тем вообще ничего не было, бегали себе из норы в нору, и только. Я слушала маму и улыбалась. Оказывается, она была такой же маленькой девочкой, и ей точно так же доставалось от её мамы…
Наконец-то я выздоровела.
После долгой болезни мне вдруг показалось, будто наш двор изменился, поэтому я села на лавочку и стала внимательно рассматривать ранее привычные песочницы, грибки, домики. Ко мне подсел Серёжка и с самым серьёзным видом поздоровался:
– Привет.
– Привет! – Я улыбнулась. – Во дворе всё покрасили, а я пропустила…