Ткаченко Наталья
Друг
Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а так,
Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош —
Парня в горы тяни, рискни,
Не бросай одного его,
Пусть он в связке в одной с тобой —
Там поймешь, кто такой.
Глава первая. О том, к чему приводят путешествия в гордом одиночестве
Солнце только-только встало. Было холодно, сапоги Ллио намокли от росы. Он вёл коня в поводу, упрямо брёл по узкой тропинке в предгорьях, и старался не плакать. Но шестнадцать лет — слишком ранний возраст, чтобы достойно встретить смерть любимой и предательство товарища, и в конце концов юноша не выдержал и разрыдался. Слёзы застилали глаза и мешали видеть тропу, Ллио полностью ушёл в своё горе, и когда совсем рядом раздался дикий вопль, полный звериной ярости, он не сразу отреагировал. Потом поднял голову и вытер глаза.
Возле тропы, на острых камнях обвала он увидел четырёх человек. Пара, пожалуй, с примесью орочьей крови. Один валялся на камнях, прижав руки к животу в тщетной попытке унять боль, и тихо стонал. Чуть дальше ещё один придавил всем телом третьего к земле, так что Ллио видел только дёргающиеся сапоги. Четвёртый, не обращая ни малейшего внимания на застывшего эльфа, прошипел:
— Держи эту дрянь, щас я её успокою!
Ллио увидел в его поднятой руке камень, и особенно чётко — острый край…
— Назад! — закричал юноша, сдёргивая с плеча лук и бросая стрелу на тетиву. — Не смей!
— Пошёл вон, ублюдок! — рявкнул, не оборачиваясь, человек и опустил руку с камнем.
Стрела вонзилась ему в затылок и он рухнул, как подкошенный. Вторая — раненому, чтобы не остался за спиной — этот урок эльф усвоил недавно, но хорошо.
Ллио медленно обошёл лежащее на камнях тело, не сводя глаз с последнего, который сидел верхом на девушке, всё ещё вцепившись в куртку на её груди. Разбойник внимательно следил за перемещением эльфа, зная, что тот гораздо быстрее, и даже не пытаясь вытащить нож за поясом.
— Эй, — неуверенно оскалил гнилые зубы неудавшийся грабитель («А может, и кто похуже», — с отвращением подумал Ллио). — Нравится? Да ты забирай её! — он с той же подобострастной ухмылкой кивнул, заглядывая юноше в глаза.
— Слезь с неё, — сказал эльф. Ему не хотелось пугать девушку и убивать человека прямо на ней. Сказал очень тихо, но разбойник услышал и медленно, стараясь не делать резких движений, встал и отошёл на пару шагов от девушки. Она слабо пошевелилась.
«Хорошо, значит, в сознании, и, надеюсь, не ранена, может идти», — пронеслось в голове Ллио. Угар боя (если можно назвать боем хладнокровный расстрел двух людей… Ллио стал противен сам себе) прошёл, и сейчас юноша уже хотел просто уйти и увести с собой девушку подальше от этого типа.
Но человек (единственный чистокровный), устав, видимо, ждать приговора под прицелом стрелы, решил подтолкнуть эльфа к принятию правильного решения. Мерзко улыбнувшись, он кивнул на девушку:
— Она на ощупь — то, что надо! И белая бусина на шее, целенькая, значит, будет пищать, тебе понравится…
Как оказалась первая стрела в его груди, разбойник так и не понял. И вторая тоже. Потом была третья, четвёртая… эльфа трясло от омерзения, но стрелы ложились ровно, на палец от предыдущих…
— Эй, — услышал он тихий голос. Девушка смотрела на него, кажется, с удивлением. — Хватит, он уже мёртвый.
Подтверждая её слова, человек наконец-то упал. Ллио сделал два шага назад и мешком обвалился на так кстати подвернувшийся валун.
— Тебе плохо, ты ранен? — подскочила девушка. Ллио медленно поднял глаза: сапоги, штаны, куртка, отороченная мехом, в распахнутом вороте — белая бусинка… На голове яркий платок, скрывающий волосы, глаза очень густо обведены чёрным и цветным, отчего кажутся огромными.
— Нет, — глухо отозвался эльф, снова опуская глаза. Сил и желания объяснять не было. Белая бусина… яркий платок и густо накрашенные глаза… Похожа на сахези, но вроде сахези все носят юбки, по крайней мере, в старом, затёртом дюжиной его старших братьев и сестёр атласе народов мира они были нарисованы в пышных…
— Хорошо, что ты его убил, — услышал он голос девушки, поднял голову, и увидел её уже у второго застреленного бандита. Она зачем-то перевернула его на спину, и сейчас сидела рядом на корточках. — Я бы не смогла его убить, у меня на это духу не хватает, а он всё равно бы умер, да ещё мучился бы, смотри, крови совсем нет, вся в живот ушла, после таких ран не выздоравливают.
«Скорее всего, выздоравливают, если за дело берутся наши врачеватели», — машинально подумал Ллио. Ему было ещё хуже, чем полчаса назад, но делиться своим состоянием с девушкой он не хотел. Просто смотрел, как она подобрала тонкий короткий кинжал, которым, очевидно, и нанесла рану этому человеку, тщательно вытерла об одежду разбойника, проверила результат и вытерла ещё тщательнее, убрала за сапог, поискала что-то рядом, нашла меховую шапку и засунула за пояс на куртке.
А затем принялась деловито отвязывать кошелёк от пояса на трупе.
— Что ты делаешь?! — потрясённо воскликнул Ллио, а рука невольно сжала лук, отзываясь на мысль о том, что девушке самое место рядом со всеми этими…
— Ему они уже не понадобятся, — спокойно сказала девушка, открывая кошелёк и заглядывая внутрь. — А мне будет на что купить еды и заплатить за себя в гостинице. Мои честно заработанные уже на исходе. Заметь, я не буду на эти деньги ни подкупать кого-нибудь, ни пить, ни обжираться сверх меры или покупать девушек, в отличие от некоторых! — едва ли не обвиняюще заявила она, глядя на эльфа. — И потом, я же не обшариваю их, хотя у них наверняка много всего припрятано, я беру то, что мне действительно нужно!
Эльф некоторое время тупо смотрел на неё, пытаясь понять услышанное, и постепенно признал, что такой подход к делу, в принципе, особенно для человека, не позорен. В сложившейся ситуации Судья потребовал бы за нанесенное деве оскорбление гораздо бóльшую виру, чем те жалкие медяки, которые девушка найдёт в кошельке разбойника… Правда, Судья не стал бы заниматься оскорблением, нанесённым человеческой девушке, каким бы тяжким оно ни было.
И потом, отец говорил: «Мы должны относиться к ним как можно терпимее, помогать и пытаться исправить их порочную натуру». Голос отца был спокойным и чуточку строгим, но не ледяным… не ледяным, как когда он произносил…
— А вот еды у них нет, — расстроено произнесла девушка, оглядываясь, и снова отвлекла Ллио от грустных мыслей. — Я бы лучше еду взяла, а не деньги… А у тебя есть? — она с надеждой посмотрела на юношу, а потом на седельные сумки, перекинутые через круп той полудохлой скотины, которую барышник отдал ему вместо сдачи за великолепного жеребца, которого у него увели на следующий же день.
— Есть, — отозвался юноша.
— Отлично! — воскликнула девушка. Лицо у неё при этом озарилось таким облегчением и радостью, что Ллио подумал, что она, похоже, давно не ела досыта. И ещё ему почему-то стало немного легче.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Более-менее, — усмехнулась девушка. — Насколько вообще можно быть в порядке после попытки ограбления и изнасилования! Пошли, что ли, чего тут с мертвецами сидеть!
— Надо их похоронить, — вздохнул эльф, поднимаясь на ноги.
— Как? — девушка скептически изогнула бровь. — Здесь горы, их не закопать!
— Тогда… — эльф посмотрел на камни сбоку от тропы, — устроим обвал, камни засыплют их тела…
— Дурак, — припечатала его девушка, — ты вместе с телами засыплешь всю тропу, как здесь люди ходить будут?
Юноше ничего не оставалось, как признать её правоту, и он со вздохом подошёл к своему коню и потянул его за повод.
Довольно долго они молчали, потом девушка, шедшая первой, сочувственно спросила:
— Ты никогда не убивал, да?