| "Widow Jessup talks to us a lot of garrulousness about the climate and history and Tennyson and prunes and the scarcity of mutton, and finally wants to know where we came from. |
Вдова Джессап наболтала нам всякую всячину: о климате, об истории, о Теннисоне, о черносливе, о нехватке баранины и, в конце концов, пожелала узнать, откуда мы явились. |
| We had been pardners too long not to know what was going on in each other's mind. |
Мы слишком долго были знакомы, чтобы не знать, какие мысли бродили в голове у соседа. |
| "'I reckon you understand,' says Paisley, 'that I've made up my mind to accrue that widow woman as part and parcel in and to my hereditaments forever, both domestic, sociable, legal, and otherwise, until death us do part.' |
- Надеюсь, ты понимаешь, - говорит Пейсли, - что я решил присовокупить эту вдову, как органическую часть, к моему наследству в его домашней, социальной, юридической и других формах отныне и навеки, пока смерть не разлучит нас. |
| "'Why, yes,' says I, |
- Все ясно, понятно, - отвечаю я. |
| 'I read it between the lines, though you only spoke one. |
- Я прочел это между строк, хотя ты обмолвился только одной. |
| And I suppose you are aware,' says I, 'that I have a movement on foot that leads up to the widow's changing her name to Hicks, and leaves you writing to the society column to inquire whether the best man wears a japonica or seamless socks at the wedding!' |
Надеюсь, тебе также известно, - говорю я, - что я предпринял шаг к перемене фамилии вдовы на фамилию Хикс и советую тебе написать в газету, в отдел светской хроники, я запросить точную информацию, полагается ли шаферу камелия в петлицу и носки без шва. |
| "'There'll be some hiatuses in your program,' says Paisley, chewing up a piece of a railroad tie. |
- В твоей программе пройдут не все номера, -говорит Пейсли, пожевывая кусок железнодорожной шпалы. |
| 'I'd give in to you,' says he, 'in 'most any respect if it was secular affairs, but this is not so. |
- Будь это дело мирское, я уступил бы тебе в чем хочешь, но здесь - шалишь! |
| The smiles of woman,' goes on Paisley, 'is the whirlpool of Squills and Chalybeates, into which vortex the good ship Friendship is often drawn and dismembered. |
Улыбки женщин, - продолжает Пейсли, - это водоворот Сциллы и Харибды, в пучину которого часто попадает, разбиваясь в щепки, крепкий корабль "Дружба". |
| I'd assault a bear that was annoying you,' says Paisley, 'or I'd endorse your note, or rub the place between your shoulder-blades with opodeldoc the same as ever; but there my sense of etiquette ceases. |
Как и прежде, я готов отбить тебя у медведя, -говорит Пейсли, - поручиться по твоему векселю или растирать тебе лопатки оподельдоком. Но на этом мое чувство этикета иссякает. |
| In this fracas with Mrs. Jessup we play it alone. |
В азартной игре на миссис Джессап мы играем порознь. |
| I've notified you fair.' |
Я честно предупредил тебя. |
| "And then I collaborates with myself, and offers the following resolutions and by-laws: |
Тогда я совещаюсь сам с собой и предлагаю следующую резолюцию и поправки: |
| "'Friendship between man and man,' says I, 'is an ancient historical virtue enacted in the days when men had to protect each other against lizards with eighty-foot tails and flying turtles. |
- Дружба между мужчинами, - говорю я, - есть древняя историческая добродетель, рожденная в те дни, когда люди должны были защищать друг друга от летающих черепах и ящерице восьмидесятифутовыми хвостами. |
| And they've kept up the habit to this day, and stand by each other till the bellboy comes up and tells them the animals are not really there. |
Люди сохраняют эту привычку по сей день и стоят друг за друга до тех пор, пока не приходит коридорный и не говорит, что все эти звери им только померещились.
|