- Десять лет. - сказал я тогда.
МурЧело, ухмыляясь, замотал головой.
- Тгри месяца.
Мы торговались, словно заправские дельцы, настолько азартно и эмоционально, что если бы нас увидел сатир Малькольм, непременно зашелся бы в экстазе. Когда мы наконец ударили по рукам, я ожидал существенного повышения навыка торговли, но не получил ничего. Видимо игроки до такой степени жадные, что даже некоторые навыки с ними не прокачиваются.
- Может быть, ты желаешь понаблюдать за, так скажем, пегрвым платежом? - вернул меня из омута воспоминаний кацен. - Взглянешь на пагрней, котогрых я подгрядил для этого дела.
- Не. До появления серых хищников еще слишком долго. Скучно будет ждать. А здесь на десяток километров в округ нет ни одной нормальной таверны. Поверь мне, я искал. К тому же я столько раз смотрел на этих волков, что один вид их серых морд меня уже раздражает. Так что лучше я воздержусь.
- Как знаешь.
- Но это не значит, что я не буду периодически появляться с неожиданной проверкой. - спохватился я. Не хотелось, чтобы ребята подумали, будто для меня это все не так уж и важно, и перестали добросовестно выполнять свою часть договора.
Мой хвостатый собеседник только улыбнулся, разгадав мой нехитрый план.
- Готов к следующей миссии? - сменил тему кацен. - Мне бы не хотелось делать большой пегрегрыв. Да и тебе, я думаю, хочется поскогрее закончить наши общие дела и заняться своими собственными.
- Готов. Только если в отряде не будет сумасшедших, что спят и видят, как бы выкинуть меня из окна.
- Гагрантигровать не могу. - засмеялся кошара. - Если кому-то из моих людей во вгремя задания снова пгридет подобная гениальная идея, останавливать их я точно не буду.
- Гениальная идея? И где, собственно, здесь гениальная составляющая?
- Сам посуди. Изначальный план пгредполагал, что тебя убьет кто-нибудь из охгранников. И хорошо если непись, а вдгруг игрок? Увидев, что с тебя не упало ни грамма лута, они либо сгразу обо всем догадались, либо стали бы усиленно в этом напгравлении копать. А нам, как ты понимаешь, лишняя шумиха ни к чему. Есть, конечно, небольшой шанс, что в пылу битвы игрок не заметил бы твою особенность, но в такой расклад я вегрю слабо. Все равно на какое-то вгремя там бы осталось твое пгрозрачное и абсолютно пустое тело. Впгрочем, мы были готовы и на такой вагриант. Слишком многое для нас стояло на кону. Но небезызвестный тебе МогрОк довольно изящно решил эту пгроблему. Никто не заметит, а тем более не будет искать твое тело на дне пгропасти.
- Раз мы тут заговорили о гениальных планах, почему было не словить меня грифоном?
- Во-пегрвых, как я уже говогрил, твоего полета в плане не было. Это был экспгромт. Во-вторгых, по игровым условностям никакой связи с вашей группой, после того как вы скгрытно пгроникли в замок не было. Рассчитать вгремя твоего падения невозможно. Ни один аналитик не спгравиться, слишком много вводных. Можно конечно сесть грифону на паграпете и ждать пока ты вывалишься из окна, но даже в таком случае шанс вовгремя сгреагигровать не слишком высок. К тому же тогрчать на весьма заметном кагрнизе такой кгрупной животине не самая мудграя мысль.
- Ну-ну.
- Да ладно тебе, не вогрчи. Могу тебе точно обещать, что в следующей нашей миссии ты не погибнешь от падения с большой высоты. Там куда мы идем, нет высоких зданий.
- Наконец-то хорошая новость.
- На твоем месте я бы не спешил радоваться. - загадочно ухмыльнулся МурЧело. - Там хватает дгругих пакостных вагриантов гибели.
- Подробности будут?
- Пожалуй, воздегржусь. Боюсь, что если услышишь подгробности, ты можешь отказаться от пгредстоящего веселья. - на полном серьезе заявил кацен.
Надеюсь, это такой несмешной юмор чужаков. От недобрых предчувствий я все же слегка поежился. Зато мой новый питомец, который, так же как и старый оккупировал мое плечо, остался совершенно безучастен. Елки, мне нужно всерьез задуматься, об арендной плате за этот соблазнительный участок моего тела от руки до шеи. Сова, прикрыв глаза и слегка склонив голову набок, замерла там, словно гаргулья обратившаяся в статую.
Хм, а это идея.
"Желаете назвать своего питомца "Гаргулья"?"
Безжизненная пустыня. Если бы я захотел охарактеризовать то место, по которому мы шли, первое, что пришло бы мне на ум - это "безжизненная пустыня". Но посбивав ноги еще какое-то время, я понял, что это определение не совсем верно. По сравнению с этим местом безжизненная пустыня казалась мне праздником жизни, счастливым краем, полным надежд и гармонии.
То место, где мы оказались, смердело, как не до конца истлевший костяк. Застарелой гнилью. Не в прямом смысле, конечно. Хотя что-то и витало такое на границе обоняния. Нет, дело было в ощущении. В этом месте было физически мерзко находиться.
Под ногами шелестел даже не песок - опостылая и набивающаяся во все щели красная пыль. Такая мелкая и летучая, словно мука из красных кирпичей. Будто какая-то, совершенно слетевшая с катушек, бабка размолола энное количество этого строительного материала, чтобы напечь свежих, но совсем не мягких, булок с изюмом. Но просыпала все на пол. Красная труха была везде, лежала на земле, кружила в воздухе, царапала кожу, набиваясь в сапоги, за пазуху и в другие, более интимные, места. От этого я везде чесался и был раздражен.
Помимо красного, зыбучего полотна, окрестности украшали только кривые конусовидные насаждения из бордового камня. Разнились эти странные сооружения только своими размерами, примерно от двух до четырех метров в высоту и около одного-двух метров в диаметре. Накиданы они были тоже как попало, ровных рядов, если только кто-то действительно пытался их воспроизвести, не получилось. Дистанция между неправильными каменными конусами колебалась от трех до двадцати метров. И было непонятно, рукотворными ли были эти насаждения, или выросли сами собой, словно роговые наросты у шиповолка. А мы, знай, брели себе между этих гигантских шипов, будто блошиный отряд колонистов, что попал на не занятую еще никем пятнистую псину и исследовал новые территории.
В этой безлюдной местности, где преобладали только оттенки красного цвета, даже небо не отдавало своей природной синевой. Небо было розовым. Не того бледного оттенка, которым оно окрашено при рождении нового дня, и даже не тех веселеньких тонов розового, которыми девушки-игроки, в большинстве своем являющиеся эльфийками и лавайками, наделяют своих пони, единорогов и пегасов. Нет, цвет этого неба напоминал мне воспаленную от болезни кожу, горячую и липкую. На солнце в этом небе не было даже намека. Светила попросту не было. Ни желтого, ни красного, ни зеленого в крапинку. Ни какого. И это было уже даже не странно, это было дико. Не могло же оно отлучиться ненадолго по нужде? В противном случае на небе как минимум была бы надпись: "Буду через пять минут".
При этом было светло, хоть видимого источника света я не заметил. Светилось будто бы само пространство, или воздух, который, кстати, был горячим и неприятным, словно дыхание больного человека.
Странности этой местности, казалось, замечал только лишь я один. Весь мой отряд со спокойным видом шуршал по красному песку, нисколько не напрягаясь тем, какие пасторали раскинулись во все стороны от нас. Никто не вертел (кроме меня) недоуменно головой, все с некоторым нервозным ажиотажем смотрели строго вперед, в сторону нашей невидимой пока цели, изредка переговариваясь короткими рублеными фразами. Будто бы кроме дела, которое принесет им новую прибыль, моих коллег больше ничего не интересовало. Возможно, так оно и было.