Глава 7
Несмотря ни на что вечер продолжался, и недавний инцидент вскоре забылся, растворился в коварных пузырьках шампанского. Совсем скоро Винчур, судя по всему, решил, что из-за столь мелкого происшествия глупо терять оплаченный заказ. Отыскав меня в толпе, и витиевато извинившись за свое «вынужденное» отсутствие, вампир присоединился ко мне, не отступая более ни на шаг. Пытаясь заглушить злость, я налегла на игристое, мало заботясь о текущем заказе.
Вскоре вокруг нас образовалась небольшая группа гостей, сказывалась природная способность Винчура угождать окружающим. Некоторые лица были мне знакомы, остальных я видела впервые. К высокому темноволосому вампиру — Патрик, если не ошибаюсь — вскоре присоединилась его спутница. Девушка выглядела, мягко говоря, вызывающе с ярко-красными неестественно пухлыми губами, в платье-мини, не оставляющем простора для фантазии. «Конкуренты не дремлют» — мысленно хохотнула я, снисходительно рассматривая донора. Видимо, последняя занималась тем же, так как очень скоро раздался ее капризный голосок.
— Это тебя Древний отшил, да? — все отдельные разговоры враз утихли, внимание нашей группы гостей обратилось на меня.
— Увы! — притворно вздохнула я. — Судя по всему, я не пришлась ему по вкусу.
— Напрасно, я не отказался бы попробовать, — хохотнул Патрик, благодарные зрители оценили шутку.
Ненавидя все и вся, я отчаянно пыталась сохранить маску непринужденного веселья. С каждой минутой получалось все хуже, необходимо было спешно ретироваться.
— Отойду, припудрю носик, — кокетливо зашептала я на ухо Винчуру.
— Не оставляй меня надолго, милая.
— Не успеешь соскучиться, — заверила я.
Пробираясь сквозь толпу, я целенаправленно двигалась к выходу из зала, стараясь как можно быстрее покинуть душное помещение. Остановившись лишь для того, что бы спросить дорогу у подвернувшегося весьма кстати официанта, я с все возрастающей скоростью продолжила движение. По коридору, отделявшему меня от такой желанной прохлады, я почти бежала. Внезапно кто-то крепко схватил меня за руку, молниеносно втащив в одну из комнат, располагавшихся по обе стороны коридора. В полумраке, освещаемом лишь светом полной луны, лившимся через распахнутые створки балконной двери, я пыталась разглядеть нарушителя спокойствия. Нескольких мгновений хватило на то, чтобы испуг прошел. Теперь мне не нужен был свет, чтобы понять, кто стоит напротив, небрежно прислонившись к двери.
— Ничего не хочешь объяснить? — спокойно начал Тешен.
— Нет, — так же ровно ответила я.
— Этот шут гороховый и есть твои «давно запланированные дела»? — начал раздражаться вампир.
— Это моя работа, — с нажимом выговорила я. — И требовать от меня отчета ты права не имеешь.
— Работа? — переспросил Тешен. — Все для улучшения благосостояния, так?
— Именно, — с вызовом подтвердила я.
— В таком случае я жестоко в тебе ошибся, — презрительно выплюнул он, давая понять, что разговор закончен.
— Это и мой грех, Белый Демон, — зло прошипела я.
Мгновение, и я оказалась прижата к двери. Шею сдавила железная ладонь, мешая вздохнуть. Черный силуэт вампира угрожающе навис надо мной, подавляя своим присутствием. Отчаянно пытаясь вздохнуть, я изо всех сил боролась с подступающей паникой. Несколько бесконечно долгих мгновений Тешен, по всей вероятности, боролся с желанием сломать мою шею.
— Пошла прочь! — наконец прорычал вампир, отталкивая меня со своего пути.
Ощутимо приложившись об пол, я на мгновение потеряла сознание. Когда разум прояснился, комната уже была пуста, Тешен ушел. Слегка пошатываясь, я, как могла, привела себя в порядок. Осознание собственной глупости тяжелым ярмом легло на шею, вытесняя все прочие мысли из бедовой головы. Выйдя через распахнутые двери на террасу, я полной грудью вдохнула морозный воздух. Облегчение не приходило, подгоняя меня двигаться дальше, туда, где нет холодного лунного света, в темные альковы.
Вечер, превратившийся в пытку, давил на расшатанные нервы своей бесконечностью. Минуты, словно в насмешку, тянулись мучительно долго, отсрочивая долгожданную развязку. Меня откровенно тошнило от наигранного веселья, от натянутых улыбок, от всеобщего притворства. Никогда прежде я так остро не ощущала нереальность происходящего. Все было ложью в этом огромном зале, лицемерие бессмертных существ ощущалось кожей.