— Они здесь! — кричал ошарашенный вождь. — Они здесь!
— Кажется, твой план пошел по одному месту, — подметил зевавший Генри, подходя к Абрахаму.
— Они прилетели раньше, но план тот же, — ответил Абрахам, и, забрав ружье из хижины, бросился в джунгли.
Генри не расставался со своими бластерами даже когда спал, а потому он был готов к перестрелкам. Маккой схватил за руку Викторию, толком не успевшую сообразить что к чему, и побежал с ней за Ребекком.
— Поторопись! — кричал он девушке.
— Отпусти меня, я сама побегу, — вырвалась Виктория из хватки Генри, и проворней его побежала за Абрахамом, скрывшимся в лесах.
Забавным вышел тот факт, что несмотря на все усилия Генри, девушка бежала впереди него.
Корабль пиратов не собирался садиться, он завис в небе на расстоянии нескольких километров от земли, и из днища его отстыковалась небольшая шлюпка, похожая по форме на окрашенный в серебристый цвет грузовик. Шлюпка направилась к поселению, а с корабля на пляж нацелились пушки. Официально Абрахам мог заявить, что его план пошел насмарку, и теперь все, что он сделает в будущем будет чистой импровизацией.
Шлюпка приземлилась на берегу пляжа, трап ее опустился в песок и к склонившимся туземцам вышли три человека, одетые в самую разнообразную одежду.
Человек посередине был главарем пиратов. Его звали Шан, одет он был в рубашку, джинсы, сапоги и кожаный плащ черного цвета. На поясе у него висели две кобуры, а в них были спрятаны бластеры. Шан отрастил легкую бородку и усы, а его черные глаза — зоркие, как у сокола. Справа от Шана стояла девушка по имени Вива. Она была одета в летный комбинезон фиолетового цвета. Волосы ее скрывал шлем, а глаза у нее были под цвет шлема — золотистые. У Вивы было стройное телосложение и длинные ноги, а потому часто Шан за ней приударял, вот только девушке хоть и нравились мускулистые качки вроде Шана, ей не нравился сам капитан корабля. Слева от Шана стоял одетый в просторную черную мантию зрелый упитанный мужчина с пухлыми щечками, маленькими крысиными глазками зеленого цвета, и лысой головой. Звали его Гри.
— Я приветствую вас, мой народ, — с улыбкой на лице проговорил Шан на том же самом языке, на котором говорили туземцы.
Хоть туземцы и склонились перед пиратами, на их лицах вместо страха была надежда, и Шан, увидев ее, заподозрил неладное.
— Что же тут произошло, пока нас не было? — спросил он вождя.
— На скалистые земли что то упало, — ответил вождь. — И это что то напоминает вашу ладью.
Шана заинтересовал доклад вождя: неужели какой то бедолага потерпел здесь крушение?
— Отведите меня туда! — приказал он без тени улыбки.
— Мы отведем вас, — вызвался вождь, сохраняя в голосе покорность.
— Что то здесь не так, — шепнул Шану Гри.
— Я это и без тебя вижу, — откликнулся главарь пиратов.
Он достал из кармана плаща передатчик и произнес в него: «Один выстрел по дальней хижине»
Долгую минуту племя в страхе ожидало какой либо агрессий от «богов», и они ее получили: из пушек корабля раздался выстрел.
— Так что вы говорили? — притворно полюбопытствовал Шан у вождя.
Вождь и вовсе потерял дар речи. Отсюда он не мог видеть, но точно знал, что в дальней хижине на момент ее обстрела были его соплеменники. И они погибли.
— Мы отведем вас к месту падения, — с дрожью в голосе произнес вождь.
Вива посмотрела на Шана, затем на вождя, в глазах ее не было жалости к туземцам, лишь презрение к этим отбросам, которые не смогли совершить скачок вперед.
— Может мы не будем соваться в плохо организованную засаду? — спросила она Шана.
— Вряд ли это засада, — ответил ей Шан. — Скорей всего, здесь все построено так, чтобы лишить нас корабля.
— А ведь если бы мы не заметили ту посудину на скалистых землях, чей то план сработал бы, — заметил Гри.
— Кто-то вернул нашим друзьям надежду на свободу, и этот кто то должен поплатиться за столь опрометчивый поступок, — предложила девушка.
— Прискорбно это признавать, но ты права, — ответил Виве Шан и злобным взглядом оглядел туземцев.
Те все слышали и все понимали, пираты и не думали скрывать от них своих намерений. Им нравилось посвящать туземцев в свои козни над бедным народом, и снова вождь испугался не столько за себя, сколько за племя…
Глава 11: Изменения в плане