— Раньше надо было об этом подумать, — вздохнул Йеми. — Ты здесь, значит, почтеннейший, и ты не без греха.
— С точки зрения имперского правосудия на мне хватает грехов, — кивнул старик. — Но это не значит, что я готов увеличить их груз. Я не хочу знать тебя, почтеннейший, оставь и ты меня в покое.
— Что ж, раз такова твоя воля, — говорить было больше не о чем. Развернувшись, Йеми направился к хижине.
— Эй, малый, поди-ка сюда!
— Это ты мне, почтеннейший?
— Кому ж ещё. Поди сюда, говорю!
Это было даже занятно. Настолько занятно, что Балис не послал с ходу хамоватого старичка по известному адресу. Вместо этого капитан исключительно вежливо произнес:
— Я тебе, почтеннейший, не малый.
Странник ехидно улыбнулся, оскалив зубы. Несмотря на возраст, все зубы были на месте, крепкие на вид, разве что чуть желтоватые.
— А кто же ты?
— Я, почтеннейший, воин и телохранитель своего господина.
"Слышал бы меня Стас Федоров. Или Огоньков. Или, ещё лучше Щеряга. Вот посмеялись бы…"
— Ишь ты, важный какой, — всё в той же ироничной манере продолжал незнакомец. — Воин, значит, и телохранитель. А я вот — архимаг Гаттар. И хочу тебя, парень, взять к себе учеником.
Интересно, сколько ещё сюрпризов на сегодня приготовлено.
— Даже не знаю, что и сказать, почтеннейший. Как-то никогда не думал о том, что могу учеником архимага сделаться.
Истинная правда. В кошмарном сне такого присниться не могло.
— А ты быстрее думай, малый. Быть учеником архимага, знаешь ли, великая честь. Немногие удостаиваются.
С немного виноватым видом Гаяускас развел руками.
— Ты уж извини, почтеннейший, я сам не местный, ольмарец я. А у нас там архимагов отродясь не водилось.
Лицо собеседника приняло иронично-заносчивое выражение.
— Это точно. Откуда в вашей глуши взяться настоящему магу. Соображаешь, какое будущее тебя ждёт?
— Так это… я ж господина охранять обязан.
— Что значит — «обязан». Ты раб или вольный?
— Обижаешь, почтеннейший. Я-то как раз вольный. Только ведь нанялся я на службу и уплачено мне сполна.
— Ну, так верни деньги, да и дело с концом…
— Не, почтеннейший, у нас ольмарцев, так дела не делаются…
— А как у вас делаются дела?
— Вот ежели ты сам с господином переговоришь, и он меня отпустит.
Старик подозрительно вгляделся в лицо капитана, но взгляд Гаяускаса был простодушно-наивным.
— Ладно, кто твой хозяин?
— Юный Сашки. Так что, почтеннейший, действительно переговоришь?
— Загляну к вам, чуть позже.
И каждый направился к своей хижине.
— Что, разговорил дедушку? — поинтересовался Мирон, едва капитан вошел внутрь.
— Подглядывали? — беззлобно спросил Балис.
— Наблюдали и страховали, — наставительно ответил Нижниченко. — Вот, Саша наблюдение вёл. А если серьезно, то очень хотим ужинать, а кто-то очень медленно ходит за провизией.
— Этим разве насытишься? — Балис сокрушенно вздохнул и поставил рядом с костром глиняное блюдо, наполненное полученными от Битого разнообразными овощами. — Рыбу надо разогреть, с обеда оставалась.
— Разогрели уже, садись, — усмехнулся Мирон.
Сашка протянул морпеху небольшую деревянную миску с рыбой.
— Кстати, сейчас у нас будет гость. Тот самый, долгожданный.
Нижниченко восхищенно уставился на друга.
— Значит, разговорил-таки? Молодец!
— Да нет, всё намного более мутно. Он меня в ученики хочет взять.
— Куда?
— К себе в ученики. Магии будет обучать. Архимаг он, понимаешь…
— Обалдеть!
Женька тоже изрядно удивился. Не тому, что маг выбрал в качестве ученика прозаического капитана морской пехоты, а тому, что генерал обошелся для выражения своего удивления цензурным словом. Неправильный всё-таки генерал этот Мирон Павлинович Нижниченко. Пусть настоящий, но неправильный. Правильный бы на его месте так загнул трехэтажным матом, что за стеной трава бы пожухла…
— Что-то подозрительно это всё выглядит, — продолжал Мирон. — Что, в изонистких прибежищах прохода нет от благородных сетов и архимагов?
— Ни разу не встречал ни тех, ни других, — признался Йеми. — Но история этого благородного сета кажется мне правдивой. Что же касается архимага…
Кагманец замолчал.
— У архимага есть гораздо более веская причина бежать от инквизиторов и прочей власти, чем у сета, — вмешался Наромарт.
— Даже так? — удивился Йеми. — А ты когда успел с ним поговорить?
— А я с ним и не разговаривал, — усмехнулся черный эльф. Улыбка, разумеется, получилась кривой, но все уже успели привыкнуть к его изуродованному лицу и правильно воспринимали эту мимику. — Многое можно узнать и другими способами.
— И? — нетерпеливо произнес Мирон.
— Йеми рассказывал, что изучением магии в Империи может заниматься только человек, и все маги находятся под строгим контролем властей и инквизиторов. Верно?
— Совершенно верно. Но архимаг — это маг, достигший высочайших вершин своего дела. И проверен он не раз и не два, со всей возможной тщательностью. Так что он, безусловно, человек.
— Не больше, чем Курро.
— А…
От удивления кагманец на мгновение лишился дара речи.
— Не понял, — это уже вернулся в разговор Балис. — Это что, он тоже тигр?
— Тигр — не тигр, точно не скажу, но оборотень. Причём стал им совсем недавно.
— Логично, очень логично, — быстро оценил ситуацию Йеми. — Судя по говору, он скорее откуда-то с Малых Черных гор. Ближайшая граница — на юге, вот он сюда и направился.
— С какой луной связан цикл у оборотней? С большой? — уточнил тёмный эльф.
— Да, с Умбриэлем.
— Думаю, что ближайшее полнолуние для него будет первым.
— Даже так? Быстро же он, однако, сюда добрался. Хотя, архимаг, конечно, может многое.
Наромарт хотел сказать ещё что-то, но не успел. Снаружи послышались шаги, и голос незнакомца произнёс:
— Позвольте войти, почтенные.
— Входите, почтенный.
Откинув полог, в хижину вошел архимаг.
— Будьте добрым гостем у нашего очага, — продолжал Йеми. — Присаживайтесь, — Он указал на тюфяк рядом с Мироном. — Отведайте рыбы с овощами.
— Благодарю за ваше радушное гостеприимство, благородный лагат, — учтиво ответил путник, усаживаясь на предложенное место. — Я уже отужинал. Позволь мне сразу перейти к делу.
— Изволь, почтеннейший.
— Один из твоих людей, благородный господин, — маг отвесил легкий кивок в сторону Сашки, безошибочно определив благородного хозяина именно в нём. — Один из твоих людей изъявил желание стать моим учеником.
— Учеником? И чему же ты намерен его обучать? — Мирон отметил про себя, что роль благородного принца мальчишка с каждым разговором играл всё лучше.
— Магии, благородный господин.
— Маги берут в ученики детей в возрасти восьми-десяти вёсен, почтенный. Даже Женя уже слишком взрослый, чтобы стать твоим учеником, — заговорил Наромарт. — А ты хочешь обучать мужчину, которому больше двадцати вёсен.
— Закрой пасть, нечка, здесь говорят люди, — рявкнул маг.
Повисла нехорошая тишина.
— Когда человек считает других ниже себя только за то, что они не люди, это мерзко и глупо. Когда это же делает не человек — это мерзко и глупо вдвойне.
Лицо старика в момент налилось кровью. Он раскрыл рот, чтобы ответить, но не смог произнести ни слова.
— Да, да, почтенный, — как и в чём не бывало, продолжал чёрный эльф. — Оборотни по законам Империи не считаются людьми, верно? Конечно, ты ни в чём не виноват, но ведь этого теперь не исправишь.
— Ублюдки! — воскликнул обретший голос маг, вскакивая на ноги. — Подонки! Изонисты проклятые! Всё-таки влезли в мои мозги!
— Не стоит оскорблять ни в чём не повинных людей, — голос Наромарта посуровел, полуэльф тоже поднялся и теперь нависал над тщедушным стариком. — Ты же маг и знаешь, что существует немало возможностей узнать скрываемое. Те, кого ты называешь «нечками», имеют магическую природу, верно?
Чародей поморщился.
— Неуч! Ты берешься рассуждать о том, в чём не смыслишь! Магия разлита в мире и присутствует в любом существе, будь то дерево, зверь, нечка или человек!