Появление храмов VI–VII условного века (Чайеню, Чатал-Гуюк, Неа Никомедиа, Джармо, Хаджиляр, Муллино и др.) показывает нам, что искусство приобрело черты традиционности. Но, с появлением в обществе традиций, то есть сознательной передачи от поколения к поколению элементов культурных и социальных достижений, люди все еще не расстались с пещерным искусством!
В. Мириманов в книге «Искусство и миф» пишет:
«В Африке и Австралии традиции наскального искусства сохраняются на протяжении нескольких тысячелетий. Многослойно перекрывающие друг друга изображения свидетельствуют о том, что изобразительная традиция, берущая начало в верхнем палеолите, сохранялась здесь еще недавно. Наряду с древними изображениями сцен охоты и мифологических существ живопись и петроглифы Северной Америки изображают события, относящиеся ко времени прибытия на континент первых европейцев, сцены сражений, в которых впервые появляются всадники, вооруженные ружьями… В отдельных районах Сибири и Средней Азии наскальные изображения подновлялись или даже создавались совсем недавно, а кое-где традиция жива еще и сегодня». Поныне живо австралийское наскальное искусство, древнейшие памятники которого датируются приблизительно IV тысячелетием до н. э.! (выделено мной, — Авт.)
Монументальные сооружения бронзового века из необожженной глины и грязи быстро разрушались, и, надо полагать, люди вскоре стали заменять их на каменные и кирпичные. Но этот способ строительства применяется и по сей день! Так стоит ли удивляться многометровой толщине «культурных слоев»? Широкое использование кирпича следует отнести, наверное, уже к седьмому условному веку.
Итак,
I–II условные века — палеолит,
III–IV у.в. — мезолит,
V–VI у.в. — неолит,
VII–VIII у.в. — бронзовый век (часто переход к железу происходил, минуя бронзу),
IX–X у.в. — в Европе это «эпоха каролингов»,
XI–XII века — романика,
XIII–XIV века — готика, и т. д.
Неужели недостаточно для Человека разумного двух столетий, чтобы перейти от наскальной живописи к настенным росписям? И затем: разве не очевидно, что палеолитическое искусство в Евразии едино по своей природе? На протяжении I–II «условных веков» от Пиренеев идо Урала изготовлялись сходные женские статуэтки, имеющие, при некоторых отступлениях, общие стилистические особенности, прежде всего необыкновенное сочетание почти натуралистической моделировки отдельных гипертрофированных частей фигуры при крайне обобщенной трактовке других.
Женская головка. Кость мамонта из грота Брассемпуи.
Практически во всех случаях голова и конечности произведения изображены как нечто второстепенное — они уменьшены и слабо моделированы. В III–IV у.в. искусство отличается появлением сложных многофигурных композиций, которые строились в расчете на «чтение» некоего события. Изображаются уже не единичные объекты (зверь, символ), а действие. Возникает динамизм, движение внутри композиции. Попытка передать движение порой приводит к подчеркнутому схематизму фигур. «При всех ее достижениях, мезолитическая культура оказывается значимой прежде всего как переходный этап от палеолита к неолиту», — пишет Н. В. Григорьев.
В искусстве палеолита в человеческих изображениях, при относительной реалистичности в изображении фигур, фактура волос изначально и повсеместно имела условный, орнаментальный характер, образуя то шашечный рельефный рисунок, то рельефные концентрические круги. Таким же простым способом передается и фактура одежды, а иногда и украшения.
В. Мириманов пишет:
«Мера условности женских статуэток колеблется от образов почти реалистических (статуэтки из Костенок, фрагмент торса из Брассемпуи) до крайне стилизованной (Тразимено) и почти знаковой формы (две подвески из Дольни Вестонице)».
«Белая дама». Наскальная живопись (прорисовка). Горы Брандберг, Южная Африка. Неолит.
К V–VI у.в. можно отнести появление композиционных решений, таких, как «Ритуальная сцена с персонажем в зооморфной маске» из Тиссукаи, Тассилин-Аджер. В этом произведении, как и в «Сражении буйволов», помимо того, что детали прорабатывались с особой тщательностью в момент изготовления петроглифа (изображения, высеченного на скале), они также многократно ритуально подновлялись в дальнейшем.
Композиции, появившиеся в эту эпоху, включают множество разнообразных человеческих фигур, стада быков, коз, изображения хижин, украшения одежды, головные уборы. При всем многообразии можно отметить, что общим во всем неолитическом искусстве является виртуозность в обработке камня.
Если пещерная палеолитическая живопись состоит из отдельных, не связанных между собой фигур, то в наскальной живописи преобладают многофигурные композиции, живо воспроизводящие различные эпизоды из жизни мезолитических охотников. Повествовательность, жанровость присуща сценам, изображающим семейный быт, внутренность хижин, группы людей, собирающих злаки, или сидящих напротив друг друга мужчин и женщин, мать с ребенком, музыканта с трубой, пастуха, пасущего коров…
Росписи мезолита и неолита, которые можно отнести к IV–VII у.в., отличает разномасштабность фигур, несоответствие размеров людей и животных, силуэтная профильность изображений. В центре внимания — человек, его действия, различные движения. Туловище может быть непропорционально велико к условно трактуемым конечностям или, напротив, основное внимание может быть уделено огромной голове. В неолитическом искусстве детализированы украшения и орудия, часто изображены глаза, губы, волосы, половые признаки.
Кикладский идол. Эгейское море.
Таков «Лучник», наскальный рисунок из Тин-Тазарифта (VI у.в.), «Белая дама», наскальная живопись в горах Брандберг (VII у.в.), а вне Европы — многочисленные маскированные персонажи — собакоголовые, имитирующие фигуру животного. И в Африке и в Австралии можно увидеть мезолитические изображения с белыми колонистами, вооруженными огнестрельным оружием. Все это скорее угадываемо, чем узнаваемо, поскольку изображения носят условный характер (соответствует рисованным играм младшего школьного возраста). Нет ни малейшего намека на раскрытие объема или пространства. Каких-либо правил изображения не существует, как в детском творчестве, вплоть до VIII–IX веков н. э.
Притом, «говоря о событийном характере „мезолитических“ композиций, нельзя однозначно ответить на вопрос, отображают ли эти композиции события, происходившие в окружающей реальности, или мы имеем дело с мифологической картиной мира, с событиями, сценами из мифологической реальности», — пишет В. Мириманов.
В этом случае возможно изображение давно вымерших или даже выдуманных животных, ушедших в прошлое сцен в относительно недалекое от нас время.
К VII–VIII условному веку относятся терракотовые фигуры, выполненные, как считается в XIII–XIV веках н. э. в Мали, Нигерии или Сьерра-Леоне. Характер этого искусства довольно близок к древнегреческому, древнеегипетскому и даже романике. Это и постнеолитическое искусство: ольмекские головы, идолы острова Пасхи, бронзовые головы времени культуры Шан в Аньяне. Причудливые стилизованные черты лиц, угловатые, «резные» формы голов бронзового века обычны для искусства таких государств, как Ифе, Бенин, Дагомея. Характерные черты этой скульптуры — широко раскрытые глаза с глубоко высверленным зрачком, и брови, сделанные в виде плетенного шнура.