На оперативке нашу группу действительно не тронули, хотя шеф был хмур, как человек с сильной зубной болью. День вообще прошёл на редкость тихо, а потому плодотворно: мы с Васей закончили свою часть по доработке системы и передали бразды правления Ольге. Словом, поводов посидеть вечерком за бокалом чего-нибудь расслабляющего прибавилось.
— «Реми Мартан»? — уточнил я у Тима, когда мы спустились в блюзовый полумрак крохотного бара без вывески. Сам я о нём узнал от Димона, а уж где добыл информацию этот образцовый семьянин — тайна великая есть.
— Символически, — напомнил Тим.
— Само собой, про уговор я помню, — я прикусил язык. Чёрт, опять. Уговор о том, что Бабочке пить со мной вовсе не обязательно, был в майском сне, не в реальности. Хотя, Тим, похоже, отнёс фразу к нашему обсуждению посиделок посреди рабочей недели. Ну и замечательно.
Сумрачный бармен по-аптечному чётко разлил коньяк в два «тюльпана», к которым по собственной инициативе присовокупил блюдце с полупрозрачными ломтиками сыра. Мы забрали заказ и расположились за дальним от входа столиком. В тишине продегустировали алкоголь: Тим — на запах, я — на запах и вкус.
— Годно, — вынес я вердикт. — Нормальное место.
— Согласен, — Однако пригубливать «Реми Мартан» Тим всё равно не стал.
Мы вновь замолчали, и мне было хорошо в этом молчании. Я вспомнил повод, по которому сейчас пил, и Анну — со светлой грустью, как вспоминают счастливые сны или хорошее, оставшееся далеко в прошлом. И по-моему, это было неправильно. Как и то, о чём я собирался спросить.
— Тим, если я совсем обнаглел, ты так и скажи, я не обижусь. Мне показалось, или ты специально не идёшь дальше дружбы с Ольгой?
— Тебе не показалось, — На свою беду, Тим патологически не умел посылать лесом лезущего не в своё дело меня.
— Почему?
— Не хочу сделать её несчастной.
Я заменил возглас «Да почему сразу несчастной?!» сдержанным: — Не понимаю.
— Я, конечно, здесь теоретик, — Тим не сводил глаз с крепко сжимающих бокал ладоней, — но когда в паре один любит, а другой — вроде бы любит, то счастья такие отношения не приносят.
— «Вроде бы любит» — это ты? — тихо спросил я. Тим кивнул.
— Просто с недавних пор, — он очень аккуратно поставил «тюльпан» на стол и посмотрел мне в лицо, — я точно знаю, что такое любовь. И не хочу никому врать об этом.
Я почувствовал себя конкретно не в своей тарелке и героически слинял в кусты: — Что-то я разговор завёл, не подходящий к месту. Давай лучше про что-нибудь другое?
— Давай, — без сожаления согласился Тим. — Про что?
— Про что-нибудь глобально-философское, о чём ты сейчас читаешь.
— Если я скажу, что перечитываю Крапивина, то сильно упаду в твоих глазах?
— Вообще не упадёшь, — заверил я. — А с чего это ты взялся вспоминать книжное детство?
—Да я не взялся на самом деле. Про Крапивина так, к слову пришлось: недавно наткнулся на рецензию, где его книги назвали гимном некроромантизму, и подумал, что неплохо бы их перечитать с такой точки зрения. Но пока я читаю про жизнь и смерть с позиции тибетского буддизма.
— Смотрю, ты прям всерьёз темой смерти занялся!
— Пробую подвести теоретическую базу под память о практическом опыте.
— Ясненько, — я поудобнее устроился на стуле. — И много уже накопал?
— Ну, я только начал. Вот, например, в Тибете считают, что сама по себе смерть не хороша и не плоха, она естественна для человеческого существа, как сон или дыхание. На Западе же люди стараются спрятаться от неизбежного за тысячей рутинных дел и мыслей, за созданием иллюзии стабильности жизни — и когда подходят к черте, то внезапно понимают, что из-за этого страха жили впустую.
— А более верный подход?
— Не прятать голову в песок, разумеется. Научиться спокойно смотреть смерти в лицо — и увидеть, что же за ней скрывается.
— Бог, — уверенно сказал я.
— Буддисты называют это «природой Будды», однако суть та же, — Тим покрутил бокал за ножку. Поднёс к носу, вдыхая коньячный аромат. — Для подготовленного человека смерть — кульминация жизни и возможность выйти за границы круга перерождений.
— Но прежде надо уйти отшельником в Гималаи.
— Вроде бы это необязательно, однако до практических рекомендаций я пока не дочитал.
— Когда дочитаешь, не забудь рассказать. Вдруг там действительно что-то полезное?
— Хорошо, расскажу, — пообещал Тим. — А у тебя есть новости про ремонт машины?
Разговор перешёл к будничным делам, и начатый за упокой вечер закончился вполне себе за здравие.