Кофе и сигареты не просто так считаются классическим сочетанием: у меня, например, кофеиновая доза после курилки всегда вызывает прилив свежих идей. Правда, сегодня вдохновение для работы мне не требовалось, и, оценив количество людей, выбравшихся на перерыв в комнату отдыха, я остановился у порога в раздумьи. Окинул комнату более внимательным взглядом и заметил у дальнего окна прелюбопытную парочку. Ничего криминального, Тим и Ольга просто стояли рядом с кружками в руках и разговаривали. Другой вопрос, что прежде я как-то не наблюдал у нашего аналитика тяги к общению за чашечкой зелёного чая — прочее она не употребляла принципиально. Однако зацепило меня иное: то, что Тим смотрел на неё, а не сквозь. И, как бы непоследовательно это ни было, я снова почувствовал себя ущемлённым. Само собой, дурацкую обиду тут же сменила здоровая злость, которая и решила мои сомнения в пользу дозы крепкого ристретто. Пока кофемашина рычала и жужжала, выполняя заказ, я привёл распоясавшиеся эмоции в порядок и даже придумал, как можно подколоть коллег. Однако здесь меня ждало разочарование: к тому времени, как кофе был готов, Ольга успела уйти. Тем не менее моя натура требовала хоть какого-нибудь действия, поэтому я подхватил чашку и направился к меланхолично разглядывающему заоконный пейзаж Тиму.
— А ты, оказывается, не лыком шит, коллега, — со значением протянул я, непринуждённо привалившись бедром к подоконнику. Тим вздрогнул, выныривая из собственных мыслей: — Я? Почему?
— Потому что раньше Ольга предпочитала не тратить законный перерыв на праздные беседы.
— Это сложно назвать беседой, — Тим углубленно изучал содержимое своей кружки. — Она просто попросила меня принести ей одну книгу.
— Очень характерный признак, — с мудрым видом покивал я. — Но могу дать совет из личного опыта: служебные романы приносят больше головняка, чем кайфа.
— Спасибо, я приму к сведению, — мой собеседник или пытался гадать на кофейной гуще, или чувствовал себя конкретно не в своей тарелке. — Значит, ты поэтому не проявляешь к Ольге интереса?
— В первую очередь. А во вторую из-за того, что я уже практически женатый человек.
Фраза сработала, только совсем не так, как я предполагал. Тим резко перестал гипнотизировать чашку и поднял на меня напрочь лишённый всякого выражения взгляд: — Тебя можно поздравлять?
— Нет, рано ещё, — Я смотрел прямо ему в глаза и не видел в них ничего. — Официальное предложение я пока не сделал.
— Ясно. Тогда, полагаю, об этом лучше не распространяться?
— Верно полагаешь. Тайна, конечно, не мадридского двора, но зачем давать людям лишний повод к сплетням?
Тим понимающе наклонил голову, и разговор увял. Однако молчание не тяготило, поэтому я пил мелкими глотками свою убойную жижу и думал о том, что зря отношусь к Тиму предвзято. У него, вон, роман с Ольгой наклёвывается, а если я почему-то решил, будто точно знаю, сколько молока он льёт себе в кофе, то проблемы явно на моей стороне. Да, пора отпустить с миром тот майский глюк.
— Тим.
— Что?
— У тебя испытательный когда заканчивается?
Тим свёл брови на переносице, соображая дни: — Кажется, послезавтра.
— Будешь окончательный договор подписывать?
Странно, здесь не должно было быть пауз.
— Буду, если предложат, — наконец ответил Тим.
— Куда они денутся, — отмахнулся я от оговорки. — Ты хороший специалист, а шеф не слепой.
— Спасибо, — пробормотал Тим своей кружке. Не знал бы я, что это он так смущается, мог бы и обидеться.
— Да не за что. Я же не комплименты тебе отвешиваю, а говорю, как есть.
Губы Тима шевельнулись в беззвучном «Я знаю», и до меня вдруг дошло: это была развилка, а я её проскочил, не заметив, о чём, возможно, ещё не раз пожалею. «Не усложняй», — шепнула из глубины памяти бездна. Угу, сама бы попробовала. Я могучим глотком допил остатки кофе, который к концу превратился в натуральную горькую дрянь: всё, пора работать. И почти не обратил внимания на след кофейной пенки, отдалённо напоминающий силуэт сложившей крылья бабочки.
***
С календаря осыпались дни, с деревьев — листья. Жизнь текла ровно и складно, хотя назвать её скучной язык бы не повернулся. Мы с Васей активно лепили к системе бантики и рюшечки, и больше всего меня удивляло то, что при всём при этом она оставалась стабильной. Довольный заказчик намекал на возможность внедрения нашей разработки чуть ли не в масштабе страны, генеральный потирал руки в предчувствии прибыли, шеф, намного лучше понимавший специфику работ, скучнел, а я делал откровенно кислое лицо. Поскольку в случае заключения допсоглашения именно мне предстояло мотаться в командировки по городам и весям нашей необъятной Родины. У меня же были свои планы на остаток года, начиная от предложения руки и сердца прекрасной Анне и заканчивая многодневным ноябрьским трофи-турниром.