— Ты снова расстроен?
Эриб не сразу заметил, что рядом с троном стоит Вайрет. Ее присутствие раздражало, только мирное биение сердца сына успокаивало и не позволяло сломать хребет носящей его женщины. Он поторопился влить свое семя в слабую ведьму. Кто знает, может, Элен уже носит ребенка от него, однако одного соития было бы недостаточно. Да и эта взбалмошная идиотка могла ножом вырезать его наследника из собственного живота!
— Ты что — то хотела?
Вайрет первое время жаловалась, что он с ней холоден. Получив несколько отказов, она перестала вечно ныть. Эриб не касался ее с тех пор, как зачал наследника, да ему это и не нужно было. Он давно пережил то время, когда трахал все, что движется, чтобы забыть проклятую Бриэльзу. Но вот появляется ее наследница и наверняка в ней кровь могущественной ведьмы, а он даже найти не может!
— Нет, прости…
Сколько времени прошло, пока черно — красная кровь застыла и перестала растекаться по каменному полу. Концентрата не было. Пустая душа, пустое тело, пустая магия. А теперь он даже не смог почувствовать ее, когда вошел в сознание ведьмы. Потратил половину накопленной сильной крови, чтобы отыскать Элеонору. В ошейнике она не способна прятаться, но и магия ее не в состоянии защитить. Как назло, этот проклятый принц опередил его, почувствовав, что с ней можно связаться. Каждую новую луну он пробовал в надежде ощутить ее сознание, разговорить, проникнуть в мысли, но ничего.
Пожалуй, он не станет тратить такую бесценную кровь, ведь с ее силой можно не просто разрушить истинность, а запросто найти ведьму или даже перенести прямо ему в руки. Только для начала он разрушит всю связь между ней и вампиром, заодно уничтожив всю истинность в этом проклятом мире.
вахаш* — обращение к главе клана. «Вах» — господин, последние две буквы обозначают принадлежность к какому-либо клану.
шар’эах** — (старый гаэтский) главный хозяин. Работорговцы, которые могут создавать рабов, а также освобождать. Искусство выжигать магические татуировки изучается в тайне и передается только посвященным.
Глава 6
В пещере было тепло. Мерно горящий костер разбрасывал тени на каменистые грубые стены. Нам удалось оторваться от волков, но ни Люциан, ни Лойтар с Навиадорой так и не вернулись. Передвигаться в темноте опасно, да и Раллвир оказался ранен.
Пока я размешивала целебное зелье, последнее из оставшихся склянок (огненные все еще не пригодились), Митра готовила скупой ужин, Эванир и Дэлниир осматривали местность.
— Как думаешь, они скоро вернутся? — спросила Митра, наливая похлебку полуэльфу. Я не сразу поняла, что спрашивают всех, Ралл ответил первым.
— Конечно. Люциан отличный воин, сама знаешь.
Но Митра спрашивала о другом. Она единственная, кто знает, что я хочу уйти. Ну еще Дэл, но тот будет молчать. Очень надеюсь, что ему не придет в голову рассказать все Эваниру раньше, чем я сделаю это сама.
Добавила еще немного порошка в склянку, взболтала. Цвет становился ярче, а мутная из — за трав вода — прозрачнее. Пожалуй, этого должно хватить, чтобы позволить мягким тканям срастись, но вот внутренние ранения Ралла мои зелья не способны исцелить.
Я отдала ему склянку, тот благодарно кивнул и сразу же выпил. По сморщенному выражению лица полуэльфа стало понятно, что я переборщила с порошком. Но эффект не заставит себя ждать — растертые с камнями из пещеры травы действительно творят чудеса. Правда, порошок у меня почти закончился. Надеюсь, остальные вернуться в целости и сохранности.
Ночь была долгой. Ралл уснул еще вечером, а Митра сидела со мной совсем недолго. По ней видно, что она тоже устала, измотанная путешествием. Наконец улеглась рядом и уснула. Я слышала, как вернулся Эванир и Дэл. Они тихо, чтобы не разбудить остальных, обсуждали что — то:
— Зима в этом году будет лютая. Нехорошо это, — голос Дэла был совсем рядом, наверное, он проверял сон Митры. Я же притворялась, что сплю.
— Я бы поспорил с тобой, но даже возвратиться нам некуда.
Голос Эванира был напряженный. Он до сих пор винил меня в том, что им пришлось бежать из Ар — Зараата. Почему он не предъявляет свои претензии Люциану, мне непонятно. Не я спалила всех, не я вынудила многих бежать. Они еще пару минут обсуждали волков, которые следуют попятам, но вскоре тоже замолкли.
Треск костра мерно, словно часы, наполнял пещеру. Я хотела уснуть и вновь увидеться с ним, но как ни старалась — сон не шел. Аккуратно подвинула Митру, закуталась плащом и вышла из пещеры.
Непривычные к темноте глаза натыкались только на голые мрачные деревья и серебристые сугробы. Небо было затянуто плотными облаками, ни луны, ни звезд видно не было. Я чуть отошла от сокрытой в низине пещере, поднялась на холм, всматриваясь вдаль. Только безлюдные заснеженные просторы, покрытые торчащими из снега деревьями. Нас же видно, как на ладони, черт возьми! Если волки подберутся хоть на пятьдесят метров ближе, слабая стена магии падет. Защита нашего небольшого лагеря держалась на Дэлниире, но он маг воды, а не искусный повелитель всех стихий. Не помешали бы иллюзии, но я знаю только одно существо, способное творить неотличимые от реальности заклятия.
Совсем близко послышался скрип снега, а мои инстинкты сработали поздно: теплая рука плотно зажала рот. Над ухом послышался знакомый голос:
— Тише. Это всего лишь я.
Люциан отпустил, позволив мне развернуться.
— Не удержался, прости.
Вновь усмешка. Стоило сказать, что за последнее время он стал еще более странно себя вести. Он чаще общался со мной, чаще смеялся над моим сарказмом в сторону Эванира или Лойтара. Кажется, его тянет ко мне. Как же это все не вовремя.
Его глаза казались черными в темноте. Из его рта шел пар, но говорить он не торопился. Вижу, что он рассматривает мое лицо заинтересованно. Люциан провел рукой по непослушным волосам, пытаясь убрать со лба вечно мешающие пряди. Я не выдержала и тихо позвала его:
— Люциан…
— У нас есть возможность добраться до Гатрингорда. Мы узнали, что к концу недели портал закроют. Почему — то решили, что пользоваться порталом никто не захочет в такое время, — он усмехнулся и сразу же продолжил. — Деньги есть, Навиадора согласилась провести всех за свой счет. Весьма опрометчиво с ее стороны…
— Люциан.
Он замолк. Глаза достаточно привыкли к темноте, чтобы я разобрала этот взгляд: недовольным и вопросительный. Он явно не понимал, что не так.
— Ты хотела попасть в Валлию, я нашел близкий путь до портала. Через западный лес до озера…
— Послушай меня.
Недовольство могло перерасти в злость и я его понимаю. Однако в Валлии меня ничего не держит. Меня нашел тот, с кем я должна быть. Наверное, это правильнее. И давно пора разорвать зарождающую связь между нами, ведь ни к чему хорошему это не приведет.
— Мне нужно вернуться на север. И я пойму, если ты не пойдешь со мной.
— Хорошо.
Так просто? Люциан сжал губы, смотря мне в глаза. Черт, нет, не просто. Я помогла ему разрушить Ар — Зараат, убить кого — то важного для темных эльфов, и он пошел со мной. Дал надежду на что — то большее, чем простое блуждание по огромным землям без цели, ничего не требовал в ответ, но почему так сложно? Я должна сказать ему все.
— Мне нужно встретиться кое с кем там… на севере, — слова давались нелегко, почему — то правду говорить сложнее. — Я хочу вернуть память. Точнее… Я очень хочу разобраться с проблемами прошлого, чтобы жить дальше.
Люциан кивнул. А я внезапно поняла, что сказала ему то, в чем не могла признаться самой себе. У меня большой груз прошлого за плечами, но я хочу жить дальше. Убегать вечно не получается, да и это изматывает. Даже если сниму этот проклятый ошейник, вспомню все, я не стану той, кем была раньше, кем меня знали все, кого я забыла. Но прошлое будет всплывать, напоминать о себе и это тяжело.
— Я помогу тебе. И не спрашивай почему. Я ведь не спрашиваю, с кем ты там хочешь встретиться на севере, — вновь усмешка.