Не стоит забывать и про обаяние. Я, если захочу, умею быть чертовски обаятельной. Знаю, что говорить, что делать, как очаровывать. Фишка в том, чтобы задавать вопросы, в ответ на которые собеседники начинают рассказывать о себе как можно больше. При этом они чувствуют себя самыми интересными людьми на свете.
Также важно не забывать про прикосновения. Одним прикосновением к руке, плечу или бедру можно легко сделать собеседника сговорчивым.
Кроме того, его брак с Сэйди, судя по тому, что я узнала, был образцовым примером воздержания. Только я могла дать Уиллу то, в чем он нуждался.
Он согласился не сразу. Поначалу просто застенчиво улыбался и краснел. Сказал, что у него встреча. Что ему надо идти.
— Я не могу остаться, — говорил он. Но я убедила его, что это не так. Не прошло и пятнадцати минут, как мы свернули в ближайший переулок, где он прижал меня к стене, сунул руку под подол платья и прижался своими губами к моим.
— Не здесь, — возразила я. Только ради него. Сама-то я была не против заняться сексом прямо тут, но он — женатый мужчина, вынужденный поддерживать определенную репутацию. У меня же ни мужа, ни репутации. — Пойдем в какое-нибудь другое место.
Уилл вспомнил, что через полквартала есть отель. Не «Ритц», но сойдет. Мы помчались вверх по лестнице и забежали в номер. Там он повалил меня на кровать, и я отдалась ему.
После секса мы лежали в постели, хватая ртом воздух и пытаясь отдышаться. Уилл заговорил первым:
— Это было просто…
У него не нашлось слов. Но он сиял.
Я подмигнула.
— Ты тоже неплох.
Уилл уставился на меня. Мужчины никогда не смотрели на меня так: словно он не мог от меня оторваться. Он сказал, что очень нуждался в этом, и что я даже не представляю насколько. Нуждался в побеге от реальности. По его словам, я появилась как нельзя вовремя. У него выдался прескверный день и прескверная неделя.
Сейчас же все было идеально.
— Ты идеальна, — сказал Уилл, жадно выпивая меня взглядом.
И перечислил почему. Мои волосы, моя улыбка, мои глаза. И хотя все это относилось только к внешности, мое сердце забилось чаще.
Я снова поцеловала его.
После секса он встал с постели. Я же осталась лежать, глядя, как он натягивает рубашку и джинсы.
— Уже уходишь?
Уилл посмотрел на меня, остановившись у кровати.
— У меня встреча, — объяснил он извиняющимся тоном. — Я и так уже опаздываю. Оставайся здесь, сколько хочешь. Перекуси, отдохни.
Как будто спать в одиночестве в дешевом отеле — это какой-то утешительный приз…
Перед уходом Уилл наклонился, чмокнул меня в лоб, взъерошил волосы и посмотрел в глаза.
— Скоро увидимся.
Это был не вопрос, а твердое обещание.
Я улыбнулась.
— Конечно, увидимся. Никуда ты от меня не денешься, Уилл. Я не отпущу тебя. Никогда.
Он тоже улыбнулся и ответил, что именно это и хотел услышать.
После его ухода я постаралась заглушить в себе ревность. Я не имела привычки ревновать, пока не встретила Уилла. Тем не менее я ни разу не испытала угрызений совести из-за произошедшего между нами. Уилл принадлежал мне, пока Сэйди не отобрала его. Я ничем ей не обязана.
Это она обязана мне.
Сэйди
Я дважды обхожу дом и убеждаюсь, что все двери и окна заперты: вначале делаю один круг, а потом (поскольку не уверена, не упустила ли что-то из виду) второй. Опускаю жалюзи, задергиваю шторы и размышляю, разумно ли будет установить в доме сигнализацию.
Вечером Уилл, как и обещал, отвозит Имоджен в центр общественной безопасности. Я надеялась, что он принесет новости насчет убийства — что-нибудь успокаивающее, — но новостей нет. Полиция ни на шаг не продвинулась в расследовании. Я знаю статистику преступлений: около трети убийств или даже больше ложатся в долгий ящик, а полицейские департаменты завалены нераскрытыми делами. Это своего рода эпидемия.
Пугает, как много убийц расхаживает среди нас.
Вы можете встретить убийцу где угодно и ничего не заподозрите.
По словам Уилла, Имоджен нечего было рассказать полицейскому. Я и так знала, что в это время девушка спала. После вопроса, не замечала ли она чего-нибудь необычного за последние недели, у нее окаменело лицо:
— Мать, висящую в гребаной петле.
Офицер Берг больше не задавал ей вопросов.
Пока я обдумываю, не проверить ли двери и окна по третьему разу, муж окликает меня и спрашивает, скоро ли я лягу спать. Отвечаю, что скоро, подхожу к входной двери и дергаю в последний раз. И оставляю включенной лампу в гостиной, чтобы казалось, что мы не спим.