– Ну, сейчас он в четвертом.
У Виктории отлегло от сердца.
– Хорошо, что вы пришли к нам заранее. Пусть ваш сын готовится к экзаменам на следующий год. На сайте вы сможете ознакомиться с вариантами…
А про себя подумала: «На сайте всё написано, что мешало выяснить заранее?».
– Вы, кажется, плохо расслышали? – дама нахмурилась. – Мы хотим у вас учиться. Желательно, с завтрашнего дня. Я совершенно уверена, что он сможет поступить и в пятый! Конечно, вы ничего здесь не решаете. – Она смерила Вику пренебрежительным взглядом. – Где кабинет директора?
И дама удалилась, не дожидаясь ответа.
Виктория с шумом выдохнула.
Она просидела на новом месте работы всего полчаса, а уже успела устать. И испугаться. Та решительность, с которой родители, бабушки и прочие родственники штурмовали неприступную твердыню лицея, приводила её в трепет. А ведь именно она должна была одной из первых принимать на себя этот удар.
«Кажется, начинаю понимать, почему это место оказалось вакантным», –думала Вика, провожая взглядом возмущенную гостью, которая отправилась на приступ главной цитадели. С самого начала ситуация выглядела какой-то волшебной сказкой. Раз в неделю три часа принимать посетителей. И за это – десять тысяч рублей.
«Наверняка не всё так просто», – думала Вика, устраиваясь на работу. Чутьё её не подвело.
Следом за дамой в шляпке явился деловой джентльмен в дорогом Колюме. Первым делом он положил на стол перед Викой свою визитку.
«Леопольд Илларионович Выборный» – было написано на визитке, а ниже – название фирмы, директором которой был господин Выборный.
– Имею желание перевести своего сына в ваш лицей в одиннадцатый класс, – заявил он сухим, деловым тоном.
– Но это невозможно. Набора в одиннадцатые классы у нас нет. – Вика нацепила стандартную деловую улыбку
Леопольд Илларионович помолчал с минуту. Он сосредоточенно морщил лоб, анализируя услышанную информацию. После этого изрёк:
– Понятно. Но всё можно решить. Не так ли?
И удалился в том же направлении, что и дама в шляпке.
Вика с содроганием ждала, что сейчас позвонит Дмитрий Юрьевич, директор лицея, и устроит ей разнос за то, что по её милости ему приходится иметь дело с настырными посетителями. Но телефон молчал.
Зато явилась энергичная женщина в модном пальто. Выслушав стандартную в таких случаях информацию о приёме заявлений на три основных профиля и о большом конкурсе на небольшое число вакантных мест, она устремила на девушку пристальный взгляд, и сказала:
– А кто дал вам право делить детей на хороших и плохих?
Этого вопроса Вика опасалась больше всего. Директор с самого начала предупредил новую сотрудницу, что об этом работников приёмной комиссии спрашивают постоянно.
– Ну что вы! – Вика улыбнулась настолько нежно и дружелюбно, насколько это вообще было в её силах. – Мы не делим детей на «хороших» и «плохих». Мы берём тех, у кого есть способности к математике, химии или гуманитарным наукам. И наполняемость классов не более двадцати пяти человек…
– А остальные дети чем виноваты? – спросила женщина, устремив на Вику долгий, тяжёлый взгляд. И уже другим тоном добавила: – Моя дочь отказывается ходить в районную школу. Понимаете? У них в шестом классе никто не хочет учиться. Она там белая ворона!
– Пишите заявление. – Виктория протянула женщине бланк. – На следующей неделе будет собеседование для шестиклассников.
– Дай Бог, нам повезёт, – вздохнула та, заполняя заявление.
Виктория взглянула на часы. Прошёл ровно час с начала смены.
– Господи, дай мне сил… – прошептала девушка, обхватив голову руками.
К счастью, больше ни угроз, ни проклятий в этот вечер выслушивать Виктории не пришлось.
Посетители внимательно её выслушивали, задавали вопросы и записывали ответы. Если возможность назначить собеседование на ближайшее время существовала, Виктория заносила данные в специальный бланк. Желающим поступить в четвёртый или одиннадцатый классы приходилось отказывать, но большинство гостей реагировали адекватно. На «нет», как говорится, и суда нет.
За пять минут до конца рабочего дня Вика позвонила директору.
– Да, – раздался в трубке голос Дмитрия Юрьевича.
– К вам на приём сегодня пришли люди. Странные люди, – Вика говорила осторожно, стараясь подбирать слова. – Я, честное слово, им всё объяснила, как просили. Но меня даже слушать не стали.