Нет, это не был тот же сон, который я так часто видела, но место однозначно было то же самое, с разницей лишь в том, что сейчас я пыталась выбраться из бесконечного лабиринта коридоров, гонимая мыслью о том, что меня кто-то преследует. Нет, я не боялась того, кто следовал за мной практически по пятам, будучи точно уверенной в том, что он не сделает мне ничего плохого, по крайней мере прямо в тот момент, однако лучше от этого не становилось.
Я чувствовала себя преданной. Даже не просто преданной, а абсолютно растоптанной, потерявшей что-то безумно ценное, словно кусочек себя.
Внезапно картинка сменилась, и я оказалась уже в знакомой комнате, в том самом летнем белом платье. Все было по-прежнему. Я находилась здесь одна, но слышала голоса, которые доносились из соседнего помещения. Все они были смутно знакомы, но я не могла узнать ни одного.
Но в этот раз что-то изменилось. Я четко понимала свои ощущения. Меня ждали.
А дальше моментально почувствовала, что в соседней комнате началось какое-то движение. Они знали, что я пришла. И вот шаги стали совсем четкими, я приготовилась к встрече с неизвестностью и услышала голос:
— Может тебе подушку принести?
И это уже не было сновиденьем. Картинка исчезла так же стремительно, как и возникла. Я с неудовольствием и досадой разлепила глаза. Сейчас было плевать, что дальше подумает Шерементьев.
Подняла голову и посмотрела на парня.
— А у тебя есть?
— Даже одеяло. — кивнув, оповестил он.
Что за фигня? В его голосе не было ни грамма насмешки.
Я проморгалась и даже легонько щипнула себя за запястье.
Нет, не глюки.
— Спасибо, я как-нибудь так. — получилось растерянно.
Такие перепады настроения и отношения уже начинали пугать. Когда Макс был мерзким и постоянно раздражал жизнь была явно проще и стабильней.
— Может ты домой поедешь?
— Чтобы ты потом впаял мне штраф за прогул? — недоверчиво поинтересовалась я.
От привычек не избавляются за один день, тем более и поводов для чудесной перемены мнения я не давала.
Помнится, вчера парень был готов испепелить меня на месте.
— А что если нам просто пора повзрослеть? — Шерементьев сказал это с ноткой грусти, и даже не захотелось с ним спорить.
Вместо этого неопределенно пожала плечами, а Максим улыбнулся.
— Пол часа не сделают никакой погоды.
Я удивленно посмотрела на часы, которые действительно показывали половину двенадцатого.
Ничего себе подремала!
— Ладно. — согласилась, и уже чуть тише добавила. — Спасибо.
Шерементьев отмахнулся и пошел в сторону своего кабинета, когда мой взгляд упал на папку, принесѐнную вчера Константином Федоровичем.
— Макс! — парень обернулся. — Твой отец вчера принес документы. Какое-то сокращение в бухгалтерии, он сказал, что нужна твоя подпись.
В отличии от Евы в словах про отца я была уверенна. Было неважно, биологический он или нет, но этот человек воспитал Максима и дал ему очень многое. Я не знала, что там сейчас происходило в их семье, но была уверенна в том, что Константин Федорович рассказал об этом именно сейчас не просто так.
Шерементьев вернулся к столу и взял протянутую папку. Без всяких эмоций он пролистал содержимое, попросил у меня ручку, быстро подписал бумаги и вернул их мне. И все это без малейшей тени сомнения, после чего всѐ-таки ушел к себе.
А я стояла и находилась в легком ступоре, однако на то, чтобы прийти в себя, у меня ушло не больше нескольких секунд.
Да, может, он вообще не знал, кого увольнял. А может, его и вовсе это не волновало.
Сколько в его жизни было таких Ев?
И, самое главное, почему я вообще должна заморачиваться по этому поводу?
Я действительно воспользовалась предложением Шерементьева и уехала домой практически сразу после того, как поговорила с Максом.
Уже поднимаясь в лифте, поняла, что кота перед квартирой не увижу. И… расстроилась.
Мне нужен был этот чертов кот, кем бы он не был и какого бы лешего мне не виделся.
Но, как и ожидалось, перед дверью меня ждал лишь коврик из Икеи.
Дебильный день.
Начиная с ночи, когда я возомнила свою печень бессмертной, заканчивая поездкой на работу, Шерементьевым и даже тем, что надеялась увидеть британца.
Разделась прямо на ходу, начав скидывать одежду едва лишь закрыла входную дверь.
Оказавшись в кровати, натянула одеяло до самых щек и закрыла глаза.
Полный идиотизм!
Для того, чтобы провалиться в дрему, мне хватило буквально нескольких минут, однако полного расслабления сон мне так и не принес.
***
Тем временем, пока Соня беспокойно ворочалась на кровати, двое мужчин вновь встретились в неизменном темном кабинете.
— При всем моем уважении… — младший запнулся, явно раздумывая, стоило ли продолжать.
— Да, я ускорил события. Скажи, что ты еще в минусе. — резко оборвал его старший.
— Я об этом и не думал. Просто… — робко начал парень.
— Сложно! — вновь пресекли его мысли. — Три недели… Ты помнишь про срок?
— Конечно. — у гостя не было желания перечить.
— Вот и хорошо. Наблюдай за тем, что будет происходить дальше. Механизм запущен. — дальше вновь последовало традиционное потирание темной столешницы длинными пальцами.
В этот раз хозяин кабинета не был настроен на долгие диалоги, поэтому молодого мужчину практически потянуло к выходу.
На не слушавшихся ногах он вылетел из кабинета, и дверь за ним плавно закрылась.
А мужчина, уже сжимавший ручки своего кресла, так и остался неподвижным.
Это была его последняя надежда. Софья должна была сделать то, что он хотел.
***
Меня разбудил звонок мобильного.
Ну что еще?
Открыв глаза, я посмотрела на экран — папа.
Да мне же позвонили и сказали, что я могу сегодня не навещать Эллу! Неужели я и после этого должна была сделать отметку в гостевой?
— Привет, пап. — не откладывая в долгий ящик, начала встречу с неизбежным.
— Привет, Софа.
Что-то было не похоже на начало воспитательной беседы.
— Как дела? — решила заполнить паузу.
— Если твой братец решит, сколько у него все-таки одногруппников, то станут лучше. — нервно сказал отец, и я стала догадываться, что дело все же не во мне.
Блин!
Осознавая свое тугодумство, уже была готова стукнуть по лбу.
— Трудности с подготовкой ко дню рождения Олега? — наконец перестав тупить, поинтересовалась я.
— Да нет, вполне сносно. — озвучил папа, но интонация говорила об обратном. — Отмечать на даче будем. В субботу к трем приедешь?
Я задумалась, понимая, что не прочь была бы остаться там и на все выходные, но ехать на машине не было ни малейшего желания, поэтому начала с наиболее доступного варианта:
— Олежка тоже в субботу поедет или с пятницы останется?
— Почти дипломированный олух тоже приедет в субботу.
Ух, и взбесил же он папу. Мне б радоваться, что не на мне нынче отрываются, а я тут думаю.
— Тогда с ним приеду.
— Ладно, даже подтолкну его сейчас к мысли довезти тебя. — в следующие несколько минут из трубки доносились морали на тему уважения и любви к семье, после чего Олег, явно тоже не понимавший, чего от него хотят, изрек:
— Да я б и так Соньку привез, вы мне поэтому мозги выносите?
Дальше последовало шуршание и короткий ответ папы:
— Он за тобой заедет.
А после воцарилась тишина.
Ну, что тут сказать… Бедный Олежка!
Глава 8
Время до выходных ползло со скоростью, которой мог бы позавидовать даже самый медлительный зверь на планете. Но одна радость все-таки была — странные перепады настроения Шерементьева вроде бы начали потихоньку сходить на нет, и теперь он просто предпочитал делать вид, что меня не существует. Такой вариант вполне устраивал обоих.
Однако на этот раз мысли занимал совсем не Макс. Во-первых, меня почему-то напрягало то, что не пришлось ехать в "Магнолию". Да, наверное, надо было радоваться, но мое дебильное воображение почему-то упорно твердило, что это неправильно, а встреча с Эллой должна была расставить все в жизни на свои места. Легче от подобных мыслей однозначно не становилось, они в очередной раз доказывали, что в здоровье кукушки, живущей в голове, наметились серьезные проблемы.