- Камни?
- Подводные камни! Богиня обмана ничего не делает просто так!
Лицо златовласой вновь ехидно расплылось от предвкушения грядущей авантюры. Авантюры, да, недоброй, ироничной, на грани фола – но чего еще можно ждать от нее? Ибо она богиня не столько обмана, сколько ветра – веселого, порывистого, непостоянного и неудержимого. Которому совершенно наплевать на что-то, кроме красоты его собственного полета.
- Их будет трое. – Улыбка. – Ее будут защищать не одни кулаки, а три пары. И даже без единой защита не сработает. Это все, что я могу сказать.
- Но…
Русоволосая хотела добавить что-то еще, но понимала, что она не в том положении, чтобы торговаться.
Трое? Что ж, это еще не самое плохое, что могла придумать ее непутевая сестренка.
Златовласая же, довольно улыбаясь, шагала по улице, как вдруг ее внимание что-то привлекло.
- Стой! – Она выхватила из толпы и притянула к себе паренька лет двенадцати, бредущего по улице и явно что-то разглядывающего на мостовой. – Мальчик, ты что-то ищешь?
Паренек смотрел на нее испуганными глазами. Женщина провела перед ними ладонью, и испуг сменился теплом, доверием.
- Да, госпожа.
- Монетку? Пятьдесят новозеландских центов?
По лицу было видно, он не знает, что такое «новозеландские центы», но искал явно ее.
- Ты ее не найдешь, можешь не искать, - грустно улыбнулась она. - Я видела, ее поднял какой-то человек и кому-то отдал.
Взгляд мальчика погрустнел, потух.
- А ты сам кто такой? И что тут делаешь?
- Мы с отцом и сестрой вечером будем давать концерт на Арочной площади, - гордо вскинулся мальчик. – Мы – музыканты. Ждем своей очереди.
- Понятно. Тогда иди. К отцу и сестре…
Мальчишка весело побежал дальше, моментально забыв о встрече, помня только, что монетка окончательно потеряна. Златовласая видела, как из ладони русоволосой в его сторону сверкнула молния, напитывая ауру энергией.
- М-да, - выдавила вердикт златоволосая. – И после этого ты говоришь, что та девочка – ПОСЛЕДНЯЯ?
- Они не считаются! – вспыхнула русоволосая. – Они не при чем! Они просто есть!
- Мы не властны над ними! – покачала головой златоволосая. – Ни ты, ни я, ни кто-то другой. Они сами выберут свою судьбу. А что, становится все интереснее и интереснее!
Она расхохоталась и исчезла, и смех ее долго стоял в ушах русоволосой.
* * *
Червень 2782 п.о., Великое Драконье княжество
Василиса
Всё, это произошло, ее судьба решена. Теперь уже ничего нельзя изменить.
Василиса осторожно, чтобы не разбудить храпящего рядом «витязя», вылезла из под одеяла и прошествовала в смежную светлицу, кутаясь в шерстяной плед. Встала напротив окна, глядя на ту сторону Антикитеса, на раскинутые поля и луга. Жаркое летнее солнце только вставало из-за горизонта, вступая в свои права, радуя землю погожим солнечным днем, но поднять ей настроение было не в силах.
...Она не могла иначе. Не могла отказаться от исполнения древнего закона. Потому, как если великий князь позволит себе отменить хотя бы один из них, поставит под сомнение незыблемость остальных. И после, даже если он горой встанет за любой из оставшихся, князьки и бояре смогут надавить и заставить отменить его. И такая сложная, так долго строившаяся система противовесов власти покачнется, погребая под собой спокойствие в государстве, оставляя незыблимым лишь одно правило – кто сильнее, тот и прав.
Да и не так уж плохо все получилось. Подумаешь, муж – простолюдин! Зато никто из знати этим браком не получил выгоды, никто не усилил позиции, что даст отцу время для маневра. Она потерпит, вынесет это, зато не окажется никому не нужной, задвинутой в дальний угол дальней светлицы, где обычно и место всем мужним женщинам во власти. А там что-нибудь изменится, обязательно изменится! Главное не отчаиваться. Самое сложное позади, ее вернули из драконьего плена, остальное наладится…
Июль 2006 р.х., Россия
Серафим
У него было очень редкое в наши дни имя, Серафим. Уж чем предки руководствовались, когда называли его так - он не знал. Возможно, думали, что силы Небесные защитят сына в жизни?