Сев в свой маленький спортивный дисколёт, она тронула сознанием навигатор. Задала искусственному интеллекту транспортного средства точку прибытия. Дисколёт окутался шаром изменённого пространства и покинул шлюзовой отсек базы. Бэаэт-Ла мрачно наблюдала, как в экранах наружного обзора светлеет: дисколёт поднимался к поверхности океана. Уносились прочь косяки рыб, разлетались во все стороны скаты манты. Вдали в толще воды мелькнуло удаляющееся тело кита, или крупной акулы. Наконец транспортное средство огненным шаром вырвалось из-под воды, молниеносно ушло в небо. Там, описав дугу, взяло курс туда, где на большой город опускался осенний дождливый вечер.
Глава 25
Подлетая к людишнику, Бэаэт-Ла перевела дисколёт в режим ручного пилотажа, не утруждая себя включением режима невидимости ни для визуального наблюдения, ни и для радаров ПВО. Единственное, что она сделала – настроила искуственный интелект дисколёта на поиск чипа помощника с номером 2117. Помощник отыскался в одном из самых высоких зданий.
Бэаэт приземлилась на крыше высотного отеля, лучшего в городе. Здесь в то время остановилась пророчица и верховная жрица с ближайшими адептами. Интеллект дисколёта неоднократно сигналил Бэаэт, что за полётом наблюдает не одна пара глаз, но ей было всё равно. Душевная боль, боль окончательной потери Киюса-У разрывала её. Фраза "оставь меня в покое" всё время висела перед внутренним взором, без конца повторялась в сознании, тысячекратно умножаясь. Будто весь мир холодно и презрительно твердил: "оставь меня в покое". Периодически в сознании эту фразу сменяло письмо, нацарапанное чем-то на стене и перевод этого письма. Как назло, Бэаэт запомнила в нём каждое слово. И каждое слово протягивало незримую, но очень прочную нить между ними: между Высшей благороднейшей Бэаэт из старинного рода Ла и простой лабораторной особью.
Бэаэт сильно беспокоило исчезновение Лилит. Куда, вообще, может подеваться лабораторная особь с экспериментальной площадки?! До сих пор Бэаэт ни разу не слышала о подобных казусах. Правда, этот Людопарк, говорят, огромен по площади, и границы его теряются в неведомых современникам, тысячелетиями не посещаемых недрах Ксафа.
Что, вообще, происходит в Людопарке? Не случилось ли с Лилит что-то плохое в этом лабиринте туннелей? Почему Высочайшей Бэаэт-Ла страшно за неё? Ответов ни на один из этих вопросов не было.
Странное место – крыша небоскрёба. Здесь непрерывно вспыхивал и гас красный огонь высотного маяка. Вращая лопастями за решётчатыми крышками, гудели огромные металлические коробки. От них шло переплетение разнокалиберных труб и проводов со множеством всяческих приспособлений. Что-то гудело в бетонных будках за металлическими дверями с изображёнными на них молниями и какими-то надписями.
Бэаэт-Ла вышла из дисколёта и переступила границу защитных пространственных искривлений. Первым ощущением пребывания непосредственно в атмосфере Тхеллы оказалась невыносимая тяжесть прижимающая к земле. Бэаэт еле смогла удержаться на ногах. Первые минуты было настолько тяжело дышать в удушающем воздухе, что у неё мелькнула мысль лететь обратно. Дико разболелась голова. Лёгкие, казалось, рвутся в клочки от хлынувшего в них избыточного потока кислорода. Зато физическая боль приглушила душевную, и это уже было неплохо. Дрожащими руками Бэаэт достала из дисколёта корректор медицинских параметров тела. Прибор тревожно ахнул и взялся за работу. Через пару минут стало лучше. Бэаэт вытащила из дисколёта сумку, сложила в неё корректор, запасной лептонный переводчик, переговорник с функцией нахождения заданных объектов и изящный дамский излучатель.
Внизу, за бордюром крыши перемигивался бесчисленными огнями необъятный людишник. Изучая социологию, Бэаэт-Ла, конечно, многократно видела голографические изображения людишников во всевозможных ракурсах. Но в реальном времени и пространстве эта картина ощущалась иначе. На лекциях по древнейшей истории говорили, что очень давно, за безвозвратной далью ушедшего времени, такие людишники были и на Ктуме, древней погибшей прародине её вида. Бэаэт посмотрела в небо. В вышине так же перемигивались бесчисленные огоньки. Мироздание будто отражалось само в себе.
Внезапно над крышей возник чуть светящийся шар. Бэаэт-Ла не сразу заметила его приближение из-за мигающего высотного маяка. Компактный служебный шаролёт спешно приземлился возле её дисколёта. Из него, спотыкаясь, выскочил перепуганный, взволнованный, всклокоченный людотехник местной породы.