Сколько времени брела Лилит, будто в полусне, она не знала, и знать не стремилась. Царила такая тишина, что громким казался даже свист воздуха в вентиляционных решётках под потолком. Ни полупрозрачное нечто, ни аппаратура больше не показывались. Тянулись, тянулись и тянулись без конца серые туннели, ведущие, как видно, в серую безысходность. Стоит ли жить, если нельзя выбраться отсюда? Для чего брести в эту бесконечную серую даль? Наверно, для того, чтобы где-нибудь привалиться, свернуться в клубок от холода и усталости, укрыться комбинезоном, заснуть… И не просыпаться никогда, ведь всё равно ничего хорошего ждать не приходится. Жажда доводит до безумия, но воды нет и не предвидется. Темнеет. Или свет меркнет в глазах. Не всё ли равно.
Редкие лампы погасли, и коридор погрузился в абсолютную темноту. Лилит притулилась у стены, укрылась тонким, но удивительно тёплым комбинезоном и задремала. Во сне были всё те же серые стены из огромных осыпающихся блоков. Колкий серый песок. И такая же колкая серая действительность. Проснулась Лилит оттого, что включилось освещение. И сразу пожалела, что проснулась. Начинался новый искусственный день. От пыли коридора пить захотелось совсем уже безумно, и Лилит без конца облизывала растрескавшиеся до крови губы. Спасаясь от холода, она поднялась и в оцепенении побрела дальше. Куда? Не всё ли равно… Спуск. Наверно, это и есть спуск с первого уровня на второй. Где-то перекликаются чьи-то голоса. Или это мерещится. И опять: не всё ли равно… Вдруг Лилит вздрогнула и вышла из оцепенения: мужской голос прозвучал совсем рядом.
– Шаги! Камни хрустят. Кто-то есть!
Слова были странные, будто собранные из нескольких исковерканных языков, тем не менее, смысл Лилит поняла. Вдруг раздался вопль:
– Глянь: девка! Не наша! Ух ты! Наблюдатели слышат вождя!
Оцепенение окончательно соскочило с Лилит. На эту реальность необходимо было реагировать немедленно. Богатая событиями жизнь в криминальных кварталах мегаполиса научила её быстроте реакции. Она мгновенно отпрыгнула назад, чтоб увеличить расстояние до незнакомцев, вышедших из ближайшего туннеля.
Пятеро мужчин в одинаковых комбинезонах, с костяными ожерельями и костями в длинных спутанных волосах и бородах. Высокие, худощавые, с сизыми лицами. Судя по запаху, немытые. Самоуверенный юнец выскочил вперёд и стал говорить на дикой смеси английского, русского, французского и ещё каких-то незнакомых языков. Лилит, гастролируя по разным странам и имея отличный слух, быстро схватывала языки, потому смысл поняла.
– Старший сын великого вождя – это я! Рой Чуткое Ухо ещё без жены. Будешь первая. Радуйся! Пошли живо в туннель: чики-чики хочу прямо сейчас! Обряд старейшина после сделает.
Юнец шагнул к Лилит, стягивая на ходу свой комбинезон. Остальные подбадривали его соответствующими жестами и возгласами.
В жизни девушки, называющей себя Лилит, бывало много пиковых ситуаций, развивших в ней быстроту принятия решений. Она мгновенно оценила ситуацию. Конечно, от пяти мужчин ей не отбиться. Но жизнь всё равно кончена. Вот только ей нигде, нигде не дают спокойно сдохнуть! Даже здесь – вот, что неимоверно злит! Мало того, что судьба закинула её чёрт знает, куда, так напоследок ещё четыре вонючих козла и сопляк с сексуальными домогательствами! Вскипевшие злость и раздражение заглушили страх. Травмировать хотя бы двоих, выместив злость, а дальше всё равно, что будет.
Сильный удар её ноги, обутой в сапог на массивной платформе с металлическими заклёпками, оказался метким. В этот удар Лилит вложила накопившиеся злость, раздражение и отчаяние. Сын вождя с криком повалился на пол, схватившись обеими руками за самое сокровенное. Остальные опешили от нежданного поворота событий. Это дало Лилит лишних пару секунд, чтобы бросится бежать.
Опомнившись, мужчины рванулись за ней. В мире с малой гравитацией быстро передвигаться надо ещё уметь, и они, родившиеся и выросшие здесь, умели это в совершенстве. В отличии от Лилит, прибывшей в этот мир недавно. Чья-то лапища жестко схватила её за плечо, резко развернула. Бородатая физиономия, скалясь гнилыми зубами, оказалась прямо перед ней. В сознании всплыла давно запрятанная в дальние закрома памяти омерзительная картина: пьяный отец, прижав дочь к стене комнаты, пытается стянуть с неё джинсы. Она уже тогда, даже будучи ещё пятнадцатилетней девочкой, ухитрилась вырваться, наградив родителя крепким ударом колена в причинное место. И сейчас, в сером коридоре этого, кажущегося нереальным, мира, она сделала то же самое. Нападающий, рослый сизокожий мужик, со стоном отскочил. Но успел огреть Лилит кастетом по голове. Удар оглушил. Ей послышался (или был на самом деле) оглушительный хруст кости. Вдобавок она сильно ударилась затылком о выступ стены. Девушка привалилась к стене коридора. Всё поплыло перед глазами. Сильно затошнило. Что-то горячее потекло по щеке, по шее, в декольте корсета. Боль туманила сознание. Три размытые тени подбирались к ней, стараясь не попасть под удар её сапога на платформе. Хриплые голоса галдели на смеси языков: