- Нравится? – спросил мужчина, когда взгляд вернулся к нему.
- Да, очень мило, – пролепетала я, понимая, что краснею. Что вообще со мной творится, чувствую себя упомянутой первокурсницей, нужно что-то изменить, – вас интересуют иные миры или само построение порталов? – задала я вопрос, желая придать разговору деловой тон.
- И то, и другое, мой отец занимался проблемами стабилизации сложных заклинаний. В том числе и портальных. У него многое получалось, но необходима математическая доработка, которую я и пытаюсь сделать. В меру своих скромных сил. А вы учитесь в академии магии? – поинтересовался он, откровенно рассматривая меня. От этого взгляда бросало в дрожь, разрывали противоречивые желания: сбежать под благовидным предлогом и остаться, наслаждаясь новыми ощущениями. Пришлось сосредоточиться на разговоре.
- Да, но я еще не прошла специализацию, хотя мечтаю именно об иных реальностях. Побывать, увидеть своими глазами и вернуться, чтобы рассказать остальным о невероятном путешествии. Это, наверное, моя самая большая мечта, – начала объяснять я, видя, что Вильгельму интересно мое повествование, – мне удалось изучить практически все редкие книги по этому вопросу, в том числе и старинные летописи, времен существования межмировых стационарников. Воспоминания попавших к нам, и тех, кто сумел уйти и вернуться. Теоретические изыскания известных математиков и физиков. Я смогла даже устроиться лаборантом в группу, проводящую эксперименты в академии. Из неизученного в этой библиотеке остался только том Георга.
- Вы очень упорная, Лидия, большинство моих знакомых не могут похвастаться такими качествами, если вы не против, я бы хотел продолжить наше общение и иногда встречаться, – неожиданно предложил мужчина, чем еще больше смутил меня, – просто побеседовать, – добавил он, чтобы я успокоилась.
Принесенный заказ спас меня от необходимости мгновенного ответа. Кофе оказался восхитительным и по вкусу мог соперничать только со сладостями. Молчание не было неловким, оно еще сильнее связало нас невидимой лентой, и я решила, что ничего предосудительного не случится, если я буду иногда встречаться с Вильямом. Мои терзания объяснялись полным незнанием этой стороны жизни, я была так увлечена изучением книг и энциклопедий, что общение с противоположным полом, не касающееся работы, меня пугало. Казалось, я все делаю неправильно.
- Что скажете? – прервал мои метания приятный голос.
Я подняла глаза на мужчину, улыбнулась.
- С удовольствием, если вы расскажете о своих изысканиях, а еще лучше о работах вашего отца, – с уверенностью сказала я, совершенно ее не чувствуя.
Смех мужчины окутал меня как одеяло, теплое и мягкое, в которое хочется зарыться с макушкой.
- Вы восхитительны! – произнес он, отсмеявшись. – Надеюсь, вы не против встретиться здесь завтра в обед, сейчас мне, к сожалению, пора.
Подозвал официанта и расплатившись, Вильям галантно проводил меня двери, и мы неспешно покинули помещение, вновь окунувшись в осенние пейзажи города.
- Завтра в половине первого за этим же столиком, жду, – моя рука непостижимым образом оказалась в его, и легкий поцелуй ладони завершил прощание. Мужчина уже скрылся на другой стороне улицы, а я все еще стою на месте, пытаясь вернуть себе самообладание. Потрясающий человек!
Остаток дня и следующее утро меня преследовали мысли о Вильяме, не давая сосредоточиться на добытой книге. Я то и дело возвращалась к его смеху, словам, и, конечно, неощутимому поцелую. Это, несомненно, глупо, но томительное ожидание все больше овладевало мной. К кафе я практически бежала, боясь опоздать и показаться невежливой, только за несколько метров до вожделенной двери остановилась и постаралась отдышаться. Бросила взгляд на часы, подняла голову повыше и неспешной походкой вошла в зал. Официант, увидев меня, улыбнулся и провел к вчерашнему столику. Время текло медленно, даже не текло, тянулось, как патока. А заодно тянуло из меня нервы, заставляя все больше волноваться. От назначенного времени прошло пятнадцать минут, а Вильяма все еще не было. Апатия навалилась внезапно, придя на место радостного возбуждения. Из упрямства выпила еще одну чашку кофе, прождала ровно тридцать минут и ушла. Казалось, все посетители знали, что произошло, и провожали меня взглядами, кто-то сочувствовал, а кто-то, напротив, злорадствовал.