Так я и рассказала Карпову почти всю мою жизнь.
Он внимательно слушал. Улыбнулся , представив сцену с мышиными похоронами. Обхватил меня покрепче. А я обнимала его, доверчиво прильнув к его груди, положив голову на его плечо.
Потом Стас рассказал мне пару своих историй: о том, как отец поймал его с сигаретой, вправил ему мозги на этот счёт. Наказал, не отпустив с друзьями в детский загородный лагерь, чему тринадцатилетний Стасик был очень не рад. Потом про гитару, которую пришлось «нечаянно» сломать о голову распоясавшегося местного хулигана, приставшего на улице к незнакомой девчонке. За что он, в пятнадцать лет, первый раз угодил в местное отделение милиции. Благо, участковый знал его лично, разобрался, что к чему, и благополучно отпустил, задержав настоящего нарушителя общественного порядка. Именно он, тот самый милиционер впоследствии, стал его наставником, старшим товарищем, давшим парню рекомендации для поступления в ВУЗ и дальнейшей службы в МВД. Сейчас он уже давно на пенсии, но Карпов, время от времени, навещает его..
Стас замолчал. Молчала и я. Было так хорошо, так душевно. Даже не нужно было слов. Я боялась пошевелиться, нарушить эту благостную тишину и гармонию. Да-да, гармонию! Только сейчас я поняла, что это значит! Когда ты понимаешь и принимаешь человека таким, какой он есть. Тебе с ним хорошо, а ему хорошо с тобой. Я видела это по его глазам: опять чистым и светлым, как морская гладь на горизонте. И, наверное, в благодарность за это на меня нахлынула такая нежность к нему, что я не удержалась. Мои губы потянулись к его шее. Стас вздрогнул, невольно облизнул свои губы, слегка приподнялся от спинки дивана. Я очень осторожно коснулась , но меня манили его губы. Я невольно припала к ним, почувствовала их влажность и их стремление подчинить себе. Он начал меня целовать, нежно, мягко, будто пробуя на вкус – касался то одного уголка, то другого. То жадно захватывая мою нижнюю губу, то верхнюю, пытаясь раздвинуть их языком. Его язык скользнул внутрь, лаская мой рот, переплетаясь с моим языком. Я растаяла в его руках, обвила его шею. Мы наслаждались, чувствуя, пробуя друг друга. И это было так сладко. И тут меня словно приподняло, в буквальном смысле! Я округлила глаза: «Ничего себе, мощь!» – отстранилась от Стаса.
А он, выпуская меня из рук, засмеялся:
-Ну, вот! Раздразнила только! Как я спать-то с тобой ночью буду?- зажал ладонью своё «достоинство», усмиряя его пыл. Я скромно потупила глазки.
ОН опять ушёл в ванную, вернулся успокоенный, начал укладываться спать.
Я сидела на диване, весьма смущённая и вся в раздумьях:
«Может, не ждать неделю? Пока ещё только разок мазнуло, попробовать с ним?»
Нет, мне было страшно! Так и не решившись, я услышала писк: одежда постиралась!
Я развесила её на сушилку. Отправилась готовиться ко сну, потом легла на свой край кровати, потянула одеяло на себя. Стас, отвернувшийся к тому времени, моментально приблизился, оказался вплотную ко мне. Поцеловал в щёчку, пожелал спокойной ночи и, нежно обняв меня левой рукой, положил голову на локоть правой, и затих. Я выключила ночник, успокоилась, закрыла глаза. И только начала погружаться в лёгкую дрёму, как почувствовала, что его ладонь осторожно проскальзывает под вырез ночнушки, касается моей груди, потом захватывает её. Его пальцы трогают сосок, мгновенно напрягшийся и затвердевший. Я молчу, но мне уже трудно сдерживать свои ощущения: с моих губ слетает еле слышный стон. Спиной чувствую, как мужчина позади меня замирает, даже на какое-то время останавливает дыхание. Я не шевелюсь, делаю вид, что сплю. А он, переждав чуть-чуть, продолжает. Гладит, ласкает мою правую грудь, потом переходит на левую. С ней проделывает то же самое. Я слегка пошевелилась, слегка застонала, будто во сне. Потом опять затихла в ожидании: что будет дальше?
Карпов опять немного выждал времени. Его рука начала гладить мой живот и бока. Я молчу, не двигаюсь. А он продвигается всё дальше. И вот его рука оказалась на резинке моих трусиков. Скажу честно, я испугалась, когда его тёплые пальцы скользнули внутрь, и коснулись низа живота и лобка. Волосы я не убираю: пусть всё будет естественное! Карпов позади меня так охнул, что у меня по спине побежали мурашки. А он запустил пальцы в курчавую поросль, гладит ласково. Чувствую: у него дыхание уже сбивается, и рука начинает прижимать меня к себе с силой, а пальцы продвигаются ещё дальше. Тогда я схватила его запястье, выдернула руку из своих трусиков:
-Стасик, уймись! Пожалуйста!
Он шумно вздохнул, усмехнулся:
-Не спишь, значит? Понятно.
-Уснёшь с тобой! Я уже отворачиваться боюсь, - недовольно ворчу.
Карпов засмеялся, обнял меня, положил подбородок на мое плечо:
-Не боись, Глашенька! Сегодня можешь спать спокойно: спустил я.
Я не поняла, переспросила:
-Чего спустил?
А он, нисколько не смущаясь, отвечает:
-Сперму, девочка! Ох, детский сад! – вздыхает, целует меня в щёку вновь, потом отодвигается:
-Ладно! Беспокоить больше не буду. А-то и сам что-то разволновался. Так у тебя там мягонько! Вдруг опять захочется! – я услышала его негромкий мелодичный смех. Отвернулся и затих.
Вот, поганец! Он-то успокоился, а я?! Как мне сейчас уснуть-то? Растревожил он меня.
Потом всё же уснула. А проснулась опять от странного ощущения…
Во сне я, видимо, неосознанно (а кто ж его знает, может, и вполне осознанно?), придвинулась к подполковнику, обняла его за пояс. И вот, я сплю, а моя рука у него на … его «достоинстве! Благо ещё, что держу я его за это дело через трусы. А Карпов лежит спиной ко мне. Наверное, проснулся давно. И его трясёт мелкой дрожью. Моя рука дрогнула, а он вдруг прижал её своей ладонью, обернулся, взглянул на меня:
-Попалась! Баловница! Тебе кто разрешил?- и громко расхохотался!
Да уж! Краска залила моё лицо…
========== Часть 36 ==========
Хорошо, что темно в комнате: не видно, как пылали мои щёки и даже уши! Стыдобище! Сама схватила мужика за причинное место. А Стас ещё усугубил ситуацию: мою руку с его «орудием» придержал, а потом начал совершать «простые движенья». Я сразу возмутилась:
-Стас, прекрати! Отпусти меня!
В это время спасительно прозвенел будильник моего телефона. Я обрадовалась:
-Мне на работу пора!
-Эх, ладно! Глаша, я вечером хочу пригласить тебя на ужин в ресторане. Привнести, так сказать, романтическую ноту. Будь готова: часа в четыре я позвоню, скажу, куда нужно подъехать! - важно сообщил он, отпуская меня.
-Как скажете, господин подполковник! – отвечаю ему, а сама скорее руку отдёргиваю. Потом улыбаюсь так лукаво и говорю, - А у Вас ТАМ тоже очень неплохо!
Ха-ха! Комплимент отвесила. И с кровати - скорей в ванную, остудить холодненькой водичкой щёки и уши, горящие огнём. Уф! Умылась, себя в порядок привела.
После возвращаюсь в комнату, а Карпов спит! Или делает вид, что спит. Я спрашиваю:
-Стас, а ты в больничку не собираешься?
Он, не поворачиваясь, отвечает:
-Мне к десяти, я позже поеду.
Понятно. Быстренько собралась, поехала на работу. С порога зашла сразу к нашей Симочке.
-Серафима Стефановна! Можно, я сегодня уйду пораньше часа на два? – отпросилась, объяснила, что у нас с Карповым романтический ужин в ресторане. Симочка улыбнулась:
-Конечно, можно! Фирочка, желаю вам со Стасом отлично отдохнуть.
Я поблагодарила её. Хорошая она, добрая!
И вот, наконец, три часа! Я, разумеется, убежала из конторы ещё чуть пораньше: без пятнадцати. На Масике своём домой успела добраться. Приняла душ, подсушила волосы, уложила в причёску. Платье красивое надела, которое недавно прикупила. Небольшое декольте, плечи открытые, а сзади - молния от шеи до талии. Фигура вдруг откуда-то появилась: грудь, талия, бёдра. А его насыщенный зелёный цвет очень удачно гармонировал с моими карими глазами и каштановыми волосами. Полюбовалась на себя в зеркало. Смотрю: уже четыре часа. Карпов пунктуален по-королевски. Точно, из минуты в минуту! Озвучил мне адрес, сказал быть на месте в назначенное время. Я надела лёгкую шубку, шапочку, сапожки на каблучке – шпильке, взяла изящную сумочку на среднем ремешке. Масика трогать не стала, пораньше вызвала такси. Пока ехала, уже совсем стемнело. Темноты я боюсь, а потому в кармане всегда ношу с собой фонарик. Только в этот раз фонарик остался в куртке.