- Прости, крошка, так устал! Кроме того, я не имею права лишать парней удовольствия! – Колин снова расхохотался, - они мне этого не простят!
- Ну, пожалуйста! – Лианелла, слегка увеличив глаза, состроила самую умилительную мордашку на которую была способна.
- Кошечка моя, я в тебя верю! Ты справишься, - и снова взрыв хохота.
«Ну, погоди!» – подумала принцесса. Она, шмыгнув носом, похлопала ресницами, всхлипнула, и крупные слезы покатились по ее бархатным щечкам. При этом она успела мельком взглянуть на парня, чтобы оценить произведенный эффект.
Смех резко оборвался. Раскаивающийся Колин сел перед с ней на колени. Он не знал, как успокоить девушку, поэтому просто гладил её по волосам и спине, закусив нижнюю губу.
- Ну не плачь, малышка, я пошутил! Не плачь!
- А ты мне поможешь? – сквозь слезы спросила фиорда и посмотрела на молодого человека такими несчастными глазами, что камень бы смягчился.
- Конечно! – Колин тыльной стороной ладони стер слезинки с её щеки и печально спросил, – а ты меня за это поцелуешь?
Лианелла, открыв рот, удивленно замерла. Нет, его наглость бьет все рекорды! Отмерев, она громко зарыдала, спрятав лицо в ладонях.
- Довел бедную девочку, - раздался ворчливый голос из медкапсулы. Это Сараш уже полностью пришел в себе и был возмущен, что его спасительницу обижают. – Что трудно было самому мужиков раздеть? Заставил невинное создание заниматься таким непотребством!
- Она сама! – Колин выпрямился и, сверкая веселыми глазами, добавил, - Я вообще не понимаю, зачем Лианелла их полностью раздевала. Нижнее белье можно было и оставить.
- Что? – подняла возмущенные глаза Златовласка, уже забыв про слезы. – Ах, ты подонок! Да ты понимаешь, что я пережила сегодня? У меня перед глазами до сих пор маячат мужские … детородные органы!
Последние слова девушка буквально выплюнула в лицо смеющегося парня. Звонкая пощечина снова догнала щеку Колина, но тот лишь еще сильнее развеселился.
- Бьет – значит, любит! – подмигнул он Сарашу. А потом повернулся к Лианелле и лукаво произнес, - распущенная ты, однако, женщина!
Принцесса, глядя с ненавистью на наглеца, нашаривала рукой, чем бы кинуть в обнаглевшего гостя.
- Убью! – прошипела она.
- С тобой нужно держать ухо востро. Не успеешь оглянуться, портки снимешь! – бросил, хохоча Колин и пулей выскочил из медотсека, уворачиваясь от тяжелых армейских ботинок.
Глава 18 Древний артефакт
Глубокой ночью Акшед, мягко ступая, вошел в свои покои. В распахнутые окна врывался ветерок, который приносил ночную прохладу и звуки ночи: стрекот насекомых, редкие крики птиц и животных, шум океана. Башню освещал лишь серебристый свет двух лун, от которого создавалось впечатление, что воздух дрожит и переливается маленькими искорками, точно миллионы светляков кружили вокруг.
В полумраке на огромной кровати под балдахином, не дождавшись его, мирно спала жена. Мужчина осторожно сел рядом и убрал красную прядь волос с милого лица, нежно погладив при этом по бархатной щеке. Акшед на протяжении всего дня скучал без общества Кассандры и потому с нетерпением ждал наступления ночи, чтобы вновь окунуться в мир чувственных наслаждений. Молодой орк облизнулся, и влажным языком смочил клыки. Он всматривался в лицо спящей жены, стараясь запомнить каждую черточку. Её ресницы еле заметно трепетали во сне, а на чувственных полуоткрытых губах блуждала улыбка. «Что-то приятное снится моей страшилке», - с нежностью подумал Акшед. Он осторожно лег позади Кассандры, обнял и крепко прижал к себе, зарываясь носом в ее шелковистые волосы. «Вдруг она покинет меня? - мысль огнем обожгла сердце мужчины, вырвав тихий стон из груди, - нет! Не отпущу!». Он собственнически закинул на нее ногу, еще теснее прижав к себе. Близость с женой опьяняла. Длинным языком клыкастый орк провел по точёной шее, пощекотал мочку розового ушка. На языке остался приятный ягодный вкус. Девушка тихо хихикнула.
- Может, уже пора снять с меня ошейник? – игриво произнесла она, повернувшись к мужу.
Древняя магия артефакта не позволяла его снять носителю, но любой другой с легкостью мог расстегнуть замок. Зеленокожий орк обаятельно улыбнулся. Сняв ошейник, он небрежно бросил его на пол и поцеловал покрасневшую кожу на шее девушки. Она медленно встала на кровати перед Акшедом, не сводя с него ярко-зеленых глаз. Встрепенулась и, мгновенно изменив свою форму, преобразилась в «прекрасную» зеленокожую орчанку. Сейчас фиорда являла собой идеал красоты на Церконе: пышная фигура, длинные клыки, широкий нос, лысый череп, большие волосатые уши, толстые губы-вареники. Не женщина, а мечта любого орка!