Предыдущие дни, проведенные как на иголках в ожидании встречи, довели до предела нервное напряжение: самоудовлетворение в ванной не давало разрядки, и я сейчас ощущала себя не лучшим образом.
Такси подъехало к элитной многоэтажке. На въезде во двор был шлагбаум, и мне пришлось идти дальше пешком. Охранник оценивающе скользнул по мне взглядом, и отвернулся. Подойдя к нужному подъезду, я открыла дверь, и вместо привычной бабульки - консьержки увидела на входе такого же мордоворота, как у шлагбаума. Окрикнув меня из своей кабинки, он спросил меня, куда я иду. Не зная фамилии Влада, я назвала его имя и отчество, однако этого оказалось достаточно: охранник добавил даже, что мне нужен седьмой этаж. Поднявшись на лифе на указанный этаж, я вышла. На площадке оказалась всего одна дверь, прямо напротив выхода из лифта. Дрожащей рукой я нажала на кнопку звонока. Довольно быстро открылась дверь, и я увидела на пороге девушку в свободном длинном полу - прозрачном белом платье. Хотя платьем это, пожалуй, назвать было бы сложно: ткань не скрывала ничуть ее идеального тела, выставляя напоказ приятный бронзовый загар и ее дорогое белье белоснежного цвета: я такое даже не заказывала поставщикам для своего магазина: все равно никто не купит. Слишком дорогое кружево и отделка. Мне, много лет занимающейся по долгу службы нижним бельем, было видно это с первого взгляда. Оценивающе оглядев меня, она легко повернулась и, предложив следовать за ней, провела меня в небольшую гостиную. Усадив в удобное кресло, она попросила меня немного подождать, объяснив, что Господин Влад сейчас занят, и предложила мне на выбор напитки. Я ограничилась минералкой, стоящей на столике между креслами, и она, приятно улыбнувшись и качнув бедрами, вышла из комнаты, оставив меня наедине с самой собой. Минут через двадцать, когда я уже допивала второй стакан воды и ерзала на кресле от ожидания, в комнату вошел Влад. Приветливо улыбнувшись, он поздоровался со мной и спросил:
- Твое решение осознано, или это минутный порыв? - я слышала искреннюю заинтересованность во взгляде, и внутренне похолодела, слушая его голос: несмотря на тепло в глазах и дружеское, в общем-то, приветствие, я ощущала буквально каждой клеточкой своего тела его внутреннюю жесткость и напряжение.
- Нет. Я очень долго думала. Мне это нужно.
- Хорошо, - ответил он, и его лицо мгновенно изменилось, став жестким и холодным. От вида одного его лица мои ноги мгновенно судорожно сжались, пытаясь удержать сильную волну возбуждения, окатившую меня изнутри, и сердце забилось часто-часто, грозя вот-вот выпрыгнуть из груди.
- Пойдем, - сказал он, развернувшись и выходя из комнаты.
Я тут же подскочила и едва не бегом кинулась за ним. Проходя через огромный коридор, мы столкнулись с Романом: от воспоминаний, как он ласкал меня, я покрылась краской стыда и невольно опустила глаза. Перекинувшись парой фраз, Влад направился дальше. Я шла следом, по дороге стреляя глазами по сторонам. Обстановка квартиры, если можно было так назвать помещение во весь этаж этого огромного дома, изумляла роскошью и красотой: все было очень красиво, гармонично и подобрано со вкусом. Засмотревшись по сторонам на это окружающее великолепие, я едва не воткнулась в спину Владу, когда он остановился около одной из дверей. Дверь выглядела очень массивно и была заперта на ключ.
В глазах мгновенно потемнело, ноги предательски затряслись. Достав ключ из кармана, Влад открыл дверь. Едва мы вошли, в комнате засветился мягкий свет из невидимых светильников по краям комнаты. У одной стены стоял стол, по кругу комнаты вдоль стен я увидела разные приспособления: вмурованные в стену цепи, крюки, деревянные кандалы на шею и руки, как в средневековых фильмах, в правом углу от стола стояла клетка с поднятой дверцей, на полу стояла миска.
Если все увиденное как-то вписывалось в единый стиль, то грубо сколоченная деревянная лавка, стоявшая посередине комнаты, сильно выбивалась из общей картины. Усевшись за стол и открыв ящик, он достал оттуда лист бумаги и ручку. Положив их перед собой на стол, он жестом пригласил меня подойти, потому что я до сих пор стояла на пороге, ошарашено оглядывая обстановку вокруг.
- Подпиши, - грубо приказал он мне, едва я подошла к столу. Опустив взгляд на бумагу, я мельком пробежала текст глазами: должность коммерческого директора приучила не подписывать бумаги, не прочитав их. Суть прочитанного заключалась в том, что я добровольно иду в полное распоряжение Влада (тут он был коротко прописан безликим словом «Господин»), и согласна на все действия, которые будут выполнены надо мной. Вписав свои имя и фамилию, я подписала лист, вернув ему бумагу. Всё это время он сидел за столом, чуть постукивая костяшками пальцев по деревянной столешнице. Мне в какой-то момент показалось даже, что он нервничает, ожидая моего решения. Хотя чего нервничать: я уже тут, бумага - простая формальность... Но, видимо, прецеденты были, потому что он с явным облегчение забрал у меня подписанный листок.