— Хелен была великолепна, Билл, — сказала Бетси.
— Великолепна? — переспросила Хелен. — Куда там, божественна, вот! Но что мы делаем, разве так празднуют успех? Билл, Бетси сообщила мне потрясающую новость. Поздравляю! Понятия не имею, что значит быть вице-президентом рекламной фирмы, но не сомневаюсь, что это здорово. Так давайте выпьем!
Бетси ласково окинула меня гордым взглядом.
— Да, Билл, выпьем за это.
Все, включая Трэнта, выпили за меня.
Детектив вскоре ушел, а еще через несколько минут откланялась и Хелен. Я проводил ее вниз, а вернувшись, спросил:
— О чем расспрашивал Трэнт, Бетси?
— Да ни о чем. Только о Джимми. Я не многим смогла ему помочь.
— Надеюсь, не сказала, что Джимми избил Дафну?
— Разумеется, нет. Дафна его вообще не интересовала. Ведь вчера ночью Дафна была здесь с тобой.
Я, разумеется, тут же решил рассказать ей, что мы придумали насчет Дафны.
— Не было ее тут… — начал я.
— Не было? Но лейтенант сказал…
— Так мы условились с твоим отцом.
— Но, Билл, ведь это…
Тут ее перебила кухарка, пришедшая сообщить, что ужин подан.
Когда та ушла, я продолжал:
— Послушай, мы наконец вместе, давай поедим спокойно. Потом я тебе все расскажу. Не волнуйся, бояться нечего.
Она с сомнением взглянула на меня. Я обнял ее и поцеловал, и Бетси прижалась ко мне так, словно была в отъезде много месяцев.
— Я очень скучала по тебе, Билл. Думаешь, когда-нибудь это пройдет?
— Надеюсь, нет.
Целуя ее, наслаждаясь тишиной, покоем и надежностью наших объятий, я не удержался, чтобы через ее плечо не взглянуть на кушетку, где прошлой ночью целовал Анжелику. К моему ужасу, мне это ничуть не мешало. Анжелика была чем-то совершенно нереальным.
После ужина я объяснил, какое алиби для Дафны придумал Старик. Знал, что эта ложь будет ей неприятна. Для дочери Кэллингема у нее было удивительно развито чувство порядочности. Но еще я знал, что, в отличие от Анжелики, она поймет — так было нужно. Все-таки она была дочерью своего отца. Помня, о чем я умалчивал, вся эта часть истории казалась безвредной, поэтому так удивило меня ее беспокойство.
— Но что, собственно, делала Дафна вчера ночью?
— Не знаю.
— Но ты же говоришь, она виделась с Джимми.
— Так говорит твой отец. Часть ночи была с ним, часть — одна.
— Но отец знает, что она делала?
— Пожалуй, да. Дафна говорила что-то в том смысле, что пришлось ему в известной степени выложить правду.
— Значит, открыла ему только то, что сочла нужным. Это ясно. — Бетси встала. — Как же ты и отец можете воспринимать это так спокойно? Создать алиби — это одно, но если Дафна была с Джимми, если их кто-то видел вместе… Ты же ее знаешь. Может преподнести любую неожиданность, и мы не знаем, что произошло…
Ее опасения передались и мне. Разумеется, она была права. У меня еще не было времени подумать о Дафне. Но теперь-то я понял, что такое алиби Трэнт мог играючи опровергнуть.
— Нужно заставить ее рассказать, что произошло, — сказала Бетси.
— Я тоже так думаю.
— Прошу тебя, Билл, позвони ей. Знаешь, как она реагирует на меня. Попроси ее приехать сюда — или мы заглянем к ней.
— Ладно, — кивнул я.
Набрал номер Старика. Трубку снял Генри.
— Да, сэр, мисс Дафна у себя. Сейчас соединю.
Потом я услышал голос Дафны:
— Билл? Как здорово, что ты позвонил. Я под домашним арестом. Папа разгневан — нет слов. Никогда еще я так не скучала.
— Бетси вернулась, — сказал я.
— Тоже мне новость! Небось пышет праведным гневом, да?
— Она полагает, нам стоит поговорить о прошлой ночи — и я тоже.
— А, черт, — выругалась она, — ведь это же надо! — Но потом продолжала:
— Ну что ж, почему бы и нет? Все лучше, чем так сидеть.
— Так что, мы приедем?
— Не можешь оставить ее дома, да?
— Не хотелось бы.
— Ну ладно. Привози ее. Пусть выговорится. Но Билл, дорогуша…
— Слушаю.
— Ради Бога, держитесь подальше от библиотеки. Папа там, и он… просто рассвирепел. Если кого увидит — все равно кого — разорвет его как… как… Ну, как называются эти псы?..
— Овчарки?
— Нет, Билл, не смейся, пожалуйста. Я имею в виду тех, ну, с кривыми ногами, клыками и…
— Бульдоги, — подсказал я.