— Большое спасибо, Поли. Мне очень жаль, поверь. Нужно бежать.
— Да ничего, Билл, я рада была тебе помочь.
Проводила меня к дверям. Во время нашего разговора я замечал в ее глазах какое-то странное любопытство, но теперь оно исчезло. Лицо Поли осветила широкая довольная улыбка.
— Я вдруг сообразила, как ты узнал про меня и Старика. Дафна, правда?
— Точно.
— Однажды на яхте застала нас в каюте. Давным-давно. Я почти забыла. Ну, вот мне и полегчало, а то все ломала голову…
Она поцеловала меня.
— Но Бетси я бы не говорила. Знаешь, она так же старомодна, как и ее отец, а раз Поль работает в фонде и тому подобное… Ну, ты понимаешь?
— Само собой. И ты не говори Полю, что я был здесь. Ни к чему ему знать.
— Конечно, — сказала Поли. — Полю я бы и так не сказала. Прощай, золотце. До встречи.
23
Решение найдено. В этом я был уверен. Реальных доказательств пока еще не было, но то, что Поль сорит деньгами, прямо било в глаза, а нужные доказательства этого, скорее всего, найдутся в учетных книгах фонда. Джордж Дарт, бухгалтер издательства Кэллингема, — мой хороший приятель. Хотя на этой фирме меня теперь считают ненормальным, Джордж — я в этом уверен — сделает для меня проверку. А доступ к книгам мне обеспечит Бетси. Шестой час. Должна уже быть дома.
Я взял такси. Вначале чувствовал только наслаждение от неожиданного триумфа над Трэнтом и Макгайром и что-то вроде шока насчет Поля. Но по мере приближения к дому меня начала мучить мысль, как подействует это на Бетси. Правда, я избавлю Рикки от выступления в суде и наш брак — от распада, это так, но ценой жертвы другого, составляющего смысл ее жизни, — ее фонда. Что бы ни случилось, именно Бетси придется хуже всего. Бедняжка Бетси, единственная из нас, кто не грешен ни в чем. Открывая дверь в квартиру, услышал ее голос: «Билл!» — и ее шаги, направлявшиеся ко мне, и второй раз сегодня ощутил себя палачом.
Она появилась в холле. Я ждал холодную, непроницаемую маску, как прошлой ночью, но, потрясенный и благодарный, увидел нежное, улыбающееся лицо.
— Ах, Билл, — поцеловала она меня, — мне так стыдно за вчерашнее. Можешь ли ты простить меня?
— Я тебя?
— Целый день я провела у отца — он сказал мне, что ты вместе с Рикки решил выступить в суде. Бушевал, безумствовал, угрожал мне самыми ужасными карами, чтобы заставить отговорить тебя. И пока я его слушала, до меня дошло: вчера ночью я была так же ужасна, как он. Ты веришь, что она невиновна, и больше ничто на свете не имеет значения. Ты не смеешь дать себя отговорить, ты должен продолжать наперекор всему. Как же я могла быть такой невозможной, такой ограниченной, такой тупой?
Бетси удивляла меня снова и снова. Неужели я до сих пор не понял, что она идеал — идеал жены и матери? Я поцеловал ее в губы, и в глаза, и в ушко. Почувствовал стыд за то, что боялся встречи с ней, и исчезли все опасения сказать ей все в открытую.
— Возможно, — начал я, — что выступать в суде мне не придется. И до суда над Анжеликой дело вообще не дойдет. Полагаю, я узнал, кто убил Джимми.
Обняв одной рукой за плечи, отвел ее в гостиную, подальше от кушетки в холле, напоминании о порывах моего второго «я», с которыми я справился. Рассказал ей все. Вначале собирался умолчать об отношениях между ее отцом и Поли, но потом рассказал и об этом, ибо понял, что, скорее, обидел бы ее этим, чем защитил. Когда поделился с ней, в чем подозреваю Поля, для нее это был ужасный удар. Видно было по лицу. Но внешне приняла это так, как я и ожидал. Только грустно пожала плечами.
— Если это правда, ничего не поделаешь. Не могу поверить, но…
— Поль ведет всю отчетность, да?
— Конечно. На нем все коммерческие вопросы. Так мы условились с самого начала.
— Знаешь, как живут Фаулеры. На его заработки вряд ли могли себе это позволить, тебе не кажется?
— Да уж. Поль получает, скорее, символическое вознаграждение. Я всегда считала, что у него свое состояние.
— А кто проверяет все бухгалтерские книги?
— У Поля есть друг — профессиональный ревизор. Что он за человек — не знаю. Но Поль всегда поручал ему эту работу. Говорит, старому другу нужно дать подработать.
— Надеюсь, у тебя есть доступ к этим книгам?
— Разумеется. Они в конторе, заперты в сейфе.
— Я убежден, что Джордж Дарт согласится на них взглянуть. Он, конечно, заметит, есть ли в них что-то не то. И хотя я не знаю, каким образом действовал Поль, но… — Тут кое-что пришло мне в голову. — Ты знаешь некую миссис Малле?