Наш современник
Борька Позвоночников купил очередной номер «Комсомольской правды», выбрал в парке удобную скамейку и принялся за чтение.
Борьке теперь двадцать пять лет. Он окончил девятилетку, работает токарем на заводе «Ойстрой», берет в заочном вузе заочные курсы заочного очковтирательства. Он надеется через семнадцать лет получить диплом.
Боря состоит в заводской организации комсомола. Он член кружка художественной самодеятельности. На последнем спектакле кружка он играл роль человека по фамилии Фирс в пьесе «Вишневый сад» известного драматурга царского времени Антона Павловича Чехова.
Борьке было семь лет, когда умер товарищ Сталин и кончился культ личности. Об этом культе личности он знал только по наслышке, главным образом от своего отца. Отец Борьки был рабочий. Пролетарий, гордость социалистического общества. Теперь он хромает. Как-то во время работы ему на ногу упал тяжелый груз и раздробил кость.
Правительство, тепло заботящееся о трудящихся, тотчас же приняло на себя попечение о борькином отце. Оно ему ампутировало ногу, подарило ему пару костылей и дало ему путевку на двухнедельный отпуск в недостроенном санатории в Костромской области.
Отец Борьки много рассказал сыну о преступлениях товарища Сталина. В частности он не мог простить отцу народов, что тот оставил в живых кума Егора Саввича.
— Представь себе, — говорил отец Борьки, — Сталин отправил в Сибирь или на тот свет миллионы людей, а Егора Саввича так и не тронул. Чёрт знает, что такое.
Хорошо помнит Борька режим Хрущева. Его младший братишка Никитка был назван в честь Никиты Сергеевича. Иногда, вспоминая о Хрущеве, Борька самому себе задает вопрос:
— А что теперь делает покойник?
Вопрос, конечно, праздный. В Советском Союзе никто никогда не знает, что делают покойники. Особенно живые покойники.
Газету было приятно читать. Она была полна самых радостных сведений.
Американские империалисты терпят одно поражение за другим. Свободолюбивые народы наносят американским варварам сокрушительные удары.
Америка стоит на краю пропасти. В ней назревает революция. Граждане демонстрируют против правительства, молодежь протестует против законов об обязательной воинской повинности.
Читая это, Борька на мгновение оторопел. У нас, в Советском Союзе, подумал он, тоже есть обязательная воинская повинность. Но тут же он вспомнил слова парторга Кукарекина: «Так, ведь, у них там капитализм, а у нас социализм. Разве можно сравнивать!»
Интересное сообщение из Нью-Йорка: группа американских писателей послала Союзу советских писателей приветственную телеграмму, в которой выражается надежда, что международная напряженность не помешает дальнейшему совето-американскому обмену культурными ценностями.
— Вот умницы! — восторженно воскликнул Борька. — И какие прогрессисты! Откуда такие передовые люди берутся в отсталой Америке?
Весьма приятная весточка из Лондона: экономическое положение Англии ухудшается с каждым днем. Правительство барахтается, как рыба на суше. Но ничто ему не поможет. Ни ему, ни Англии, вообще, спасения нет.
Очень хорошо!
В Париже художник Пикассо заявил, что он считает Советский Союз самой демократической страной в мире. Он поздравляет советский народ со всеми его великими достижениями.
— Культурный человек! — воскликнул Борька. — Хорошо во всем разбирается!
Весьма отрадные известия напечатала «Комсомольская правда» о том, что происходит в самом Советском Союзе.
Производство тракторов увеличилось на 395 процентов в сравнении с 1906 годом. Производство электрических холодильников достигло высочайшей в истории СССР нормы; советскими экономистами бесспорно установлено, что в 1868 году в Советском Союзе, который тогда назывался Россией, вовсе не было электрических холодильников.
Быстро и успешно налаживается дело культурного бытового обслуживания населения. В ряде городов при бюро добрых услуг уже существуют мастерские по ремонту обуви. Производство подметок в этом году превзойдет вдвое производство подметок в позапрошлом году.
Шестьдесят три компартии мира прислали товарищу Леониду Брежневу горячие приветы.
— Как все любят генерального секретаря нашей коммунистической партии! — с сияющим лицом произнес Борька. — Отличный человек! Железный!