— Владимир Ильич! Тебе совершенно нельзя доверять редакционную работу. Столько лет вожусь с тобой, а никакого толка. В сегодняшнем номере должна была пойти статья Аксельрода. Где она? Павел говорит, что он ее вручил лично тебе. Куда ты ее засунул?
Ленин начинает искать рукопись Аксельрода. Ищет в ящиках письменного стола; в корзине, в карманах. Из бокового кармана пиджака извлекает кипу бумаг.
— Ага! Вот она, аксельродовская рукопись!
— Эх, ты, шляпа, — говорит Плеханов Ленину. — Если в нашей социал-демократической партии и произойдет раскол, то только из-за тебя, из-за твоей неряшливости!
Лето 1917 года. Финляндия. Ленин скрывается от Временного правительства в доме финского товарища Ээхо Уукусинена.
— Какие последние новости? — спрашивает Ленин.
— Наши дела довольно плохи, — отвечает Уукусинен. — Буржуазное правительство напало на твой след.
— Господи, Боже мой, что же я буду делать? — восклицает Ленин и поднимает руку, чтобы перекреститься. Но, вспомнив, что он атеист, Ленин опускает безвольно руку. — Поехать в Швецию, что ли? Там все-таки спокойнее. Или, может быть, Временное правительство согласится посадить меня в запломбированный вагон и отправит меня назад в Германию? Как ты думаешь?
— План, как будто, совсем недурной. Пошли кого-нибудь в Петроград позондировать почву. Пошли товарища Перокуусинена. На него, кажется, можно положиться.
Входит Перекуусинен.
— Тут, товарищ Владимир Ильич, какие-то товарищи из Петрограда. Говорят, что специально приехали, чтобы с вами поговорить.
Ленин начинает дрожать всем телом.
— Откуда они знают, что я здесь? — исступленно кричит он. — Я их не хочу принимать. Скажи им, что я еду назад за границу…
В ожидании Ильича петроградские товарищи начинают реветь: «На бой кровавый, святой и правый, марш, марш вперед, рабочий народ!»
Ленин окончательно теряет самообладание:
— Товарищ Ээхо, прикажи им замолчать. Керенский еще может услышать. Ну, и болваны!
Ленин в сердцах поворачивается спиной к двери, за которой стоят приехавшие к нему специально из Петрограда гости.
— Пусть идут ко всем чертям! — цедит он сквозь свои запломбированные зубы.
(Советский поэт Егор Полянский опубликовал потрясающее стихотворение, озаглавленное «для всех влюбленных». В этом стихотворении между прочим, сказано:
Как всем марксистам известно, Ленин и Крупская обвенчались 10 июля 1898 года в селе Шушенском Минусинского округа. Ленин туда был сослан в 1897 году. В мае 1898 года к Ильичу приехала Крупская, осужденная на три года ссылки по делу «Союза борьбы». Крупской, объявившей себя невестой Ленина, власти поставили условие: если он немедленно не вступит в брак, ее отправят в другое место, скорее всего в Уфу или Вятку. В Вятку Крупской ехать не хотелось — там был в ссылке Мартов.
Так вот, представим себе такую сцену: дом в Шушенском, в котором живут только что обвенчавшиеся Ленин и Крупская. Время — август 1898 года. (Дадим молодоженам месяц, чтобы очухаться от любовного угара). Ленин сидит за столом, читает книгу. Крупская сидит на кушетке, тоже читает.
Крупская. Ах, Володя, Володя, как я счастлива! Как хорошо быть вместе, вдвоем. Даже в Шушенском хорошо! Как я люблю тебя, Володя!
Ленин. Я тебя тоже очень люблю, Надя. Представь себе, каким подлецом оказался этот самый Бернштейн!
Крупская. Бронштейн? Какой Бронштейн?
Ленин. Не Бронштейн, а Бернштейн. Бронштейн будет потом. Эдуард Бернштейн, немецкий социал-демократ. Он совершенно отказывается понять мои «Предпосылки социализма»» и «Задачи социал-демократии».
Крупская. Скажи, пожалуйста, как интересно. Какой ты умный, Володя. Все понимаешь. Дай, я тебя чмокну!
Ленин. Не сейчас. Этот Бернштейн типичный оппортунист, социал-предатель. Отрицает принцип гегемонии пролетариата.
Крупская. Отрицает? Вот сволочь! А ты, Володя, все-таки не расстраивайся. (Подходит к Ленину и игриво гладит его по лысине. По утверждению некоторых историков марксизма-ленинизма, Ленин родился с такой же лысиной, с какой умер). Володя, Володя, посмотри в окно, какая лунная ночь! Помнишь первую лунную ночь, которую мы с тобой провели вместе?