— Здесь становится темнее, — заволновалась Тошико. Её портативный компьютер не сообщал ей ничего утешительного. Гвен обратила внимания, что, когда они говорили, здесь не было эха, даже в помещениях, похожих на пещеры.
— Что тебя беспокоит, Тош?
— Здесь может быть больше тех существ вроде морской звезды, о которых ты говорила.
Гвен взмахнула фонариком.
— Воспользуйся фонарём.
— Это отпугнёт их?
— Нет, — признала Гвен. — Но, по крайней мере, ты увидишь, что они тянутся к тебе своими щупальцами.
Пол приподнялся у них под ногами, и откуда-то из глубины корабля донеслось басовитое рычание.
— Оно всё ещё проникает через Разлом, — пояснила Тошико. — Корабль трясётся, как останавливающийся автомобиль. Он мог расколоться в процессе.
— Это ободряет, — сказала ей Гвен.
В том месте, где коридоры образовывали своего рода Т-образный перекрёсток, Тошико свернула налево, и Гвен поспешила за ней.
Они вошли в широкое помещение, где к потолку были подвешены клетки. В центре стоял цилиндрический блок. У каждой клетки была искривлённая спинка, и они напомнили Гвен удлинённые версии закрытых кресел в стиле ретро, которые Рис мечтал купить. Может быть, потому, что он смотрел на DVD сериал «Заключённый», который Гвен подарила ему на день рождения. Одна из клеток была закрыта спереди.
Но не это встревожило Тошико. Она безмолвно указывала на третью клетку в ряду. В ней неловко развалился Оуэн. Его голова свешивалась на одну сторону, лицо было бледным, глаза закрыты.
Гвен бросилась вперёд, чтобы посмотреть, может ли она освободить его, но Тошико удержала её.
— Осторожно, — прошипела она. — На полу перед ним…
На полу перед клеткой Оуэна неуклюже растянулась женщина с короткими светлыми волосами. В полумраке помещения Гвен сначала показалось, что на шее женщины пульсирует крупная вена. Гвен наклонилась, чтобы рассмотреть поближе, выдохнула и тут же отпрянула. На шее пристроилась одна из «морских звёзд», изгибаясь вверх и вниз, словно рука, сжимающая челюсть женщины.
Гвен потянулась за пистолетом.
— Нет! Здесь нельзя стрелять, — резко сказала Тошико. — Здесь всё под давлением.
— Я и не смогу выстрелить, пока это находится на её лице, — Гвен спрятала пистолет в кобуру и вытащила фонарик. Она подождала, пока тело «морской звезды» в очередной раз приподнимется, и осторожно подцепила её тем концом фонаря, где находилась лампа. Существо отлепилось от головы женщины, жалобно шевеля ногами, пытаясь вновь вцепиться в свою жертву. С помощью фонарика Гвен отбросила её подальше, заметив, что рот этого создания сморщился в гадкой пародии на разочарование. Шея и нижняя часть лица женщины представляли собой сырую массу полупереваренной плоти. Губы с одной стороны были съедены полностью, обнажив зубы и нижнюю челюсть.
Гвен подняла тяжёлый фонарь и резко ударила им в центр «морской звезды». Существо пискнуло, как будто два резиновых сапога потёрлись друг о друга. Гвен ударила ещё раз, и ещё, пока центр «звезды» не стал мягким, и две ноги не отвалились. Существо перестало дёргаться.
— Хорошо, теперь хватит, — Тошико придержала её руку.
Гвен опустила фонарь, и луч света, описав круг, остановился на липких останках. Тошико быстро ободряюще сжала её руку и склонилась над белокурой женщиной.
Посветив своим фонариком на оставшуюся часть лица женщины, она смогла опознать её:
— Сандра Эпплгейт. — Она осторожно пощупала пульс на оставшейся половине её шеи. — Мы ничего не можем сделать.
Тошико снова встала и осмотрела сидящего в клетке Оуэна. Его дыхание было медленным, но постоянным. Подняв его веки, она увидела, что его глаза закатились.
Корабль снова приподнялся и задрожал сильнее.
— Давай вытащим его отсюда, — сказала Тошико Гвен. — Нужно вернуть его на базу.
Как только Тошико удалось освободить Оуэна от оков, его тело мёртвым грузом выпало из хитроумного инопланетного изобретения. Гвен поймала его, и её колени подогнулись от неожиданной тяжести. Тошико взяла Оуэна за ноги, и они с Гвен потащили его прочь от сверкающего кольца клеток, по коридорам к подводной лодке Торчвуда.
Инопланетное судно вздрагивало и коробилось вокруг них. Гвен не могла предположить, сколько это будет продолжаться и когда корабль полностью вылезет из Разлома. И она не слишком сильно беспокоилась об этом, потому что была занята тем, что тащила вперёд находящегося в глубоком обмороке Оуэна.
Тошико осторожно уложила Оуэна в задней части подводной лодки. Субмарина не была приспособлена под перевозку больных, поэтому он лежал как-то неуклюже и неудобно.
— Мы должны принести другое тело, — сказала Гвен.
— И куда мы его положим?
Гвен холодно взглянула на Тошико. Она вспомнила частично съеденное лицо мёртвой женщины.
— Мы не можем оставить её.
— Нет, можем.
— Я не могу оставить её, Тош. — Гвен пристально смотрела на неё, пока Тошико не отвела взгляд.
— Тащи её, если хочешь, — сказала Тошико и начала проверять системы подводной лодки. Судно покачивалось в воде. — Если движение корабля поставит под угрозу возможность нашего ухода, я уплыву без тебя.
Гвен больше не стала спрашивать. Она побежала по оливково-зелёным коридорам, решив не отвлекаться на похожую на виноградную лозу проводку или внезапные вспышки изумрудного света. Хотя грохот и тряска увеличивались, ей удалось притащить труп Сандры Эпплгейт назад к подводной лодке. На каждом шагу ей приходилось заставлять себя не смотреть на изуродованное лицо женщины.
Глава двадцать седьмая
Внедорожник скользил и кренился на мокром шоссе. Включив синие проблесковые маячки в нижней части ветрового стекла, Джек смог срезать путь по обочине и быстрее добраться до центра города.
Радиопеленгатор был бесполезен, потому что он не мог поймать в непрерывном ливне сигнал со спутника. Радио шуршало и потрескивало. Джек смог разобрать лишь несколько полицейских отчётов и избежать самых худших пробок. На канале, сообщающем о чрезвычайных происшествиях, передавали жуткие истории о наводнении в Кардиффе. Стены одной из церквей в центре рухнули, и трупы – беспорядочное месиво костей и сгнившей одежды – с кладбища смыло на улицы. По крайней мере, подумалось Джеку, спасатели могли понять, были ли эти люди мертвы до катастрофы.
Он пытался связаться с аварийными службами, чтобы они оцепили место строительства «Levall-Mellon». Но сигнал его мобильного телефона был очень слабым, а периодически пропадал совсем. В те моменты, когда он всё-таки появлялся, было ясно, что нет смысла отправлять офицеров в опасную зону. Теперь даже грабители не совались в центр города, потому что он был залит бушующей водой.
По пелене дождя и ряду светящихся фар впереди можно было понять, что движение затруднено. Джек повернул руль, и внедорожник выехал в жилой район, параллельный главной дороге. На полпути вниз по этой улице на проезжую часть, не глядя, вышла сгорбленная фигура. Джеку не удалось свернуть, и он врезался в эту фигуру. Он вдавил педаль тормоза, и внедорожник, проскользив ещё на двадцать метров вперёд, остановился.
Он не мог просто оставить бедного парня здесь. И не мог повернуть обратно, рискуя переехать его. Поэтому Джек заглушил двигатель, открыл дверь и направился вниз по улице, туда, где на дороге растянулся парень.
Теперь он мог отчётливее видеть тело среди пляшущих дождевых капель. Сутулый, уродливый гуманоид смотрел на него глубоко посаженными злыми глазами и кривил рот, полный острых, как иглы, зубов. Это был долгоносик, одетый в странное подобие одежды, которым отличались особи, недавно проникшие через Разлом. Существо лежало, подрагивая, на шоссе, его руки и ноги время от времени широко и неуклюже дёргались взад-вперёд в тусклом свете уличного фонаря.