— Да, Джеймс всегда был на высоте во многих аспектах жизни. Но ему не хватало понимания ответственности. Иногда его эмоции поглощали с головой. Особенно в случае со Снейпом. Он же дышать спокойно при нём не мог. Да и после разлада с Лили подставлял себя как пушечное мясо, где надо и где нет, лез во все самые безумные планы и операции. В конечном итоге всё очень плохо закончилось. Для всех.
Питер был прав, Ремус неоднократно думал о том же.
— Я говорил ему, — продолжал Петтигрю, зябко кутаясь в ворот куртки, — Джеймс, не лезь. Он никогда меня не слушал. А уж сколько раз ты и Бродяга его пытались вразумить! Бесполезно. Он же был упрямым как олень.
Метрах в пяти от друзей показалась небольшая тяжёлая дверь, хорошо знакомая им обоим ещё со студенческих времен. Достигнув её и отперев засовы, Мародёры снова удостоверились в том, что в коридоре они останутся незамеченными, затем проскользнули внутрь замка и закрыли за собой тайный проход. Одно дело было сделано.
— Так, — решительно и тихо сказал Ремус, осмотрев коридор, — нам нужно осмотреть сегодня два этажа. Боюсь, на большее у нас попросту не хватит сил и времени.
— Лунатик, сейчас же каникулы, — отмахнулся Питер, едва заметно улыбаясь.
— Это так. Но ведь не все студенты уехали домой. Кое-кто остался. И Филч, между прочим, тоже.
Питер скривился, и друзья одновременно фыркнули. Именно завхоз зачастую оказывался способен обнаружить неуловимых Мародёров, однажды (не без помощи Северуса) он даже забрал у них карту. Поэтому встречи с Филчем нужно было определённо избегать.
— И не забывай — мы больше не ученики. Кое-кто ещё помнит нас и точно настучит Макгонагалл или Дамблдору о наших прогулках по замку. Так что смотрим в оба.
Бывшие гриффиндорцы двинулись в путь по этажу. Стараясь не светить палочками на висевшие по всему зданию портреты, они, одновременно смотря на карту и внимательно глядя по сторонам, обходили закоулки и малоизученные части замка. Это было странно — находиться в Хогвартсе, но не учиться и не жить в нём, а искать какие-то зацепки.
— Как думаешь, Пит, есть ли шанс, что мы найдём что-нибудь сегодня? — Ремус задал вопрос скорее самому себе, нежели Петтигрю, но всё же хотел узнать его версию. — И что там у Сириуса?
— Думаю, мы узнаем это у него самого завтра, — предположил Хвост, закрывая очередной осмотренный кабинет. — С этим этажом покончено. Давай подниматься на следующий.
Они брели по очередному коридору, целенаправленно отыскивая места, в которых, по мнению друзей, могло храниться что-то секретное, не предназначенное для посторонних глаз. Почему-то Ремус не сомневался, что он, Сириус и Питер не были посторонними в запутанном деле. Это придавало ему уверенности в правоте его мыслей. Дамблдор ненавязчиво, но определённо дал им понять, что в замке что-то есть. Только вот что? И как они с этим чем-то связаны?
— Лунатик, прячемся в нишу, кто-то идёт.
Двое Мародёров молниеносно спрятались за доспехами рыцаря и затаились, едва успев погасить свет. Коридор озарился другим светом, более ярким, кто-то спешно двигался по коридору, шаг за шагом приближаясь к статуе, за которой прятались орденцы. Достигнув её, фигура, не останавливаясь, направилась дальше, прошла ещё несколько метров, затем скрылась за поворотом. Облегчённо выдохнув, Ремус и Питер вылезли из своего укрытия и перевели дух.
— Кто это был? — шёпотом спросил Люпин. Петтигрю лишь пожал плечами и открыл карту Мародёров.
— Судя по всему, это была мадам Помфри.
— Но что она здесь делала и в такое время? — изумился Ремус, устремившись в конец коридора вслед за недавно прошедшей мимо целительницей. — Далековато от больничного крыла и поздновато для прогулок.
— Предлагаю продолжить осматривать кабинеты и тайники, — деловито предложил Питер, передав бесценную карту в руки друга. — План в два этажа уже выполнен, но мне кажется, мы можем посмотреть ещё парочку.
Ремус согласно кивнул, и Мародёры двинулись на дальнейшие поиски. Время неумолимо неслось вперёд, перевалило за полночь. Энтузиазм орденцев несколько иссяк, поскольку никаких находок или хотя бы сомнительных совпадений обнаружено не было. Обойдя третий по счёту этаж, они уже было собирались покинуть Хогвартс, как вдруг Питер застыл на месте прямо посреди коридора. Обернувшись назад, Лунатик увидел, что Хвост трясся мелкой дрожью.
— Ремус… — жалобно выдавил он, глядя на друга исполненными страха глазами.
Люпин всё понял без слов. Снова этот голос. Кровь отхлынула от лица Петтигрю, он боялся пошевелиться. Ремус приблизился к нему, и что-то во взгляде светловолосого юноши ему не понравилось. Что именно — сам себе он объяснить не мог. И почему-то ему послышалось, будто он и сам слышал шёпот.
— Он зовёт меня по имени, но я же не сплю, — пролепетал Петтигрю, словно убеждая самого себя в реальности происходящего, и сунул руку в карман.
Внезапно в голову Ремуса пришла необычная идея.
— Пит, ты всё ещё слышишь голос?
— Да, — выдавил Хвост, тяжело дыша.
— А тот предмет, зажигалка, которую тебе подарил Дамблдор, сейчас с собой?
Ремус не знал, что делает, просто полагался на интуицию. Петтигрю резко закивал и достал из кармана серебристый предмет. Друзья ахнули — голос исходил именно из него.
— Но я слышу голос у себя в голове! — воскликнул вконец напуганный Питер. — Как такое может быть?
Лунатик был встревожен не на шутку, но и заинтригован вещицей, которую Дамблдор подарил его другу. Прямо из него раздавался шёпот: «Питер! Питер! Помоги!» В какой-то момент Ремусу даже показалось, что шёпот был женским. Но точно знать этого он не мог.
— Мне кажется, им надо щёлкнуть, — кивнув в сторону зажигалки, с сомнением предположил Ремус.
Последовав его совету, Питер щёлкнул делюминатором. И тут произошло необычное. Из предмета вылетел светящийся шар и вошёл прямо в грудь перепуганного Петтигрю, словно растворившись в нём. Секунду спустя лицо парня приобрело совершенно другое выражение — ужас сменился озарением и пониманием, а тело перестало сотрясаться от пережитого шока. Он попросил Ремуса вытащить карту. Бросая тревожные взгляды на друга, Люпин достал карту и принялся искать нужное место.
— Что это было? — осторожно спросил он.
— Я не знаю, — без обиняков ответил Петтигрю и принялся листать карту, выискивая что-то. — Но я теперь почему-то чувствую, что надо идти вот сюда, — он ткнул в дверь, располагавшуюся в коридоре третьего этажа неподалеку от лестницы и добавил: — Нельзя терять времени.
Друзья быстрым шагом преодолели коридор, миновали несколько лестниц, прежде чем оказались на третьем этаже. Ничем ранее не запомнившийся коридор и ныне не отличался от других коридоров Хогвартса абсолютно ничем. Ремус следовал за Питером, озираясь по сторонам и периодически поглядывая в карту. Заметив движение рядом с ними, он увлёк Хвоста за угол коридора и погасил свет. Несколько мгновений спустя в коридор вошла мадам Помфри. Это показалось Ремусу не простым совпадением, ибо, как показывала карта, она вошла точно в ту дверь, к которой направлялся Питер. Не обнаружив в кабинете никого, кроме целительницы, Люпин устало опустился на пол, и друзья принялись ждать, пока женщина покинет комнату. Семь минут спустя она всё же вышла и удалилась прочь. Удостоверившись, что они останутся незамеченными, Ремус спрятал карту в кармане мантии, поднялся на ноги и спросил:
— Как думаешь, что можно было делать в пустом кабинете столько времени?
Полный решимости Питер невнятно что-то ответил, направляясь в сторону двери. Достигнув нужной комнаты, он дёрнул ручку, но дверь не поддалась.
— Заперта, — с досадой констатировал Петтигрю.
Ремус направил волшебную палочку на дверь и шепнул: «Алохомора!» Дверь отворилась. Рискнув сделать свет поярче, Мародёры крадучись прошмыгнули внутрь и заперли за собой дверь. Внутри помещения не было ровным счётом ничего, по мнению Питера и Ремуса, хоть сколько-нибудь примечательного и достойного внимания. Несколько столов, стопки книг в старых шкафах, покрытые толстым слоем пыли. Несмотря на отсутствие чистоты в комнате, воздух в ней оказался на удивление свежим и приятным.