— Я теперь точно уверена, что это месть Рей, она просто так не простит Эмме, что за её спиной стоит Миллс, — Джил стояла рядом и с сочувствием смотрела на избитую Эмму.
— Миллс не действует, она только следит, — Шер считала, что Эмме лучше оказаться под крылом Реджины, чем терпеть побои и унижение.
— Я не буду под ней, — говорила из последних сил Свон и вновь закорчилась и закашляла от боли.
— А лучше так да?! Эмма, не дури, она может и не будет с тобой спать, ей просто нужно показать, что ты признала её авторитет. Как только ты его признаешь, ты сможешь жить спокойно, — пояснила Джил.
— Ты привлекла их внимание, тебе просто не повезло, зато повезло другим, — начала говорить Шарлота, — ну тем, с которыми ты прибыла. Они живут преспокойненько, разбежались по группировочкам.
— Ну, значит, не зря я здесь. Кому-то помогла, — пыталась шутить Свон.
— Дурёха. Сломают тебя. Всех ломают, и ты не станешь исключением, — говорила Мили.
— Ладно, отдыхай, упрямица, — Шер погладила Эмму по голове, — ну, а мы, девочки, стелиться.
— Да уж, — Джил посмотрела на пол, где валялись их вещи.
— Впрочем, всегда так, — Мили тяжело вздохнула, и вся оставшаяся троица принялась раскладывать по местам вещи и укладываться спать. Ночь скоро заканчивалась, а на завтра из-за шмона никаких поблажек не будет.
Реджина даже не собиралась вставать, когда объявили проверку. Ей было плевать, что сейчас кто-то придёт.
— Вот же Фрайс, сука, жаба её всё-таки задушила, — Реджина посмотрела на Триш.
— Вставай, а. Не хочу вдыхать тухлый запах духов Перри больше положенного, — Триш встала, как и положено, к стене, но спиной.
— Ещё я из-за этой твари ночью не поднималась, — фыркнула Реджина и положила демонстративно руки под голову.
— Опять мне куковать неделю одной. Эгоистка, — фыркнула Триш, намекая на то, что Миллс опять отправят в карцер.
— Если меня отправят в карцер, по выходу оттуда я посажу на перо Фрайс. Она в кишках у меня сидит, и последнее время не даёт спокойно отдыхать на нарах, — Реджина все же села на койке.
— Из-за дерьма срок себе увеличивать? — хмыкнула Триш, смотря на Миллс, — на хрен тебе это надо? Накажи по-другому.
— Триш, ты знаешь, какой у меня срок, и поверь, весь я его сидеть не собираюсь, — Реджина с усмешкой смотрела на подругу, — а ты лучше бы совет дельный дала, а не всякой хренью заваливала.
— Смести её и управляй тюрьмой сама. Ты это можешь. А о сроке и своих мыслях молчи. Даже мне ничего не говори. Здесь везде есть уши, — серьёзно произнесла Триш.
— Я пока не хочу сама, на её место обязательно какое-нибудь чмо полезет, а я не буду знать, что оно задумало, — рассуждала Миллс.
— Логично, — усмехнулась Триш, — но перо тоже не дело. Потом месяц будут всю тюрьму трясти. Это не есть хорошо.
— Встать с кроватей, к стене. Живо! — в камеру вошла Мэгги и посмотрела на Миллс. Поуп в камере пока не было видно.
— Бегу и спотыкаюсь, — Реджина недовольно посмотрела на Мэгги, — чё припёрлась?
— Шмон. Миллс, живо! Перри на подходе, — подсказала Шрамер. Она взглянула на Триш и та, поняв взгляд, повернулась лицом к стене. Райэн ненавидела проблемы и в последнее время придерживалась политики — не нарываться и не дёргаться.
— Ну и какая тварь сподвижница этому?! Не просто же так ты ночью подняла свою жопу с кровати? — любезно и мило Реджина разговаривала с Шрамер.
— Вот тебе только не доложила, — Мэгги таким же милым басом говорила с Миллс.
— Ну и что ищешь?! Перо, наркоту? Так ты не здесь ищешь, — Реджина приподняла свою подушку, — мы чисты.
— Чисты да не милы. Порезали девчонку, так пришлось ей отгрести за это, — Мэгги встала на порог камеры и смотрела, не идёт ли Поуп.
— Мы?! — Миллс захохотала, — слушай ты, отравленная моча бегемота, у тебя в черепной коробке извилины есть?! На хрена мне свою же девочку портить?!
— Ты сейчас договоришься, — Мэгги разозлилась и достала дубинку.
— Кто тебя сюда послал, того и шмонай, а я не собираюсь с тобой разговаривать, — Реджина прилегла на койку.
— Редж… — Триш закачала головой, но не повернулась. Она понимала, что Миллс нарывается на неприятности.
— Заключённая, встать к стене или будет применена сила, — Мэгги стала подходить к койке Реджины с дубинкой в руке.
— Мэгги, — в этот момент в камеру вошла Поуп, — она сейчас сама встанет.
— Здравствуйте, мадам Поуп, вас подняли ночью, как же мне вас жаль, — Реджина стала милой и пушистой.
— Живо к стене! — Шрамер была зла. Она стукнула дубинкой по перекладине кровати.