— Ничего, я все понимаю, — сильный голос Альфреда по давно выработанной привычке заставил обратить внимание на него. – Я вас оставлю, поговорите спокойно.
С этими словами он покинул кабинет. Лицо его было неестественно бледным. Только теперь я начала осознавать, насколько крупная сделка сейчас сорвалась, а продюсеру придется в кратчайшие сроки искать новых компаньонов. Хорошо, что моей вины в авантюрном поведении почти бывшего мужа не было. Или все же была?
Как только за Альфредом захлопнулась дверь, Андрей вскочил и снова кинулся на Мануэля. Но тот оказался умнее и с невозмутимым лицом отступил на шаг. В этот момент мы с отцом схватили Андрея с двух сторон, призывая успокоиться.
— Да пошли вы, — отмахнулся он и направился к двери, на ходу бросив мне, — я лишь хотел, чтобы ты вновь была счастлива.
— Талиана, я хочу с тобой поговорить, — вздохнул отец.
— Я лучше тоже пойду.
Мануэль сделал шаг к двери, но взгляд моего отца буквально пригвоздил его к месту.
— Нет, молодой человек, вам лучше остаться.
Так мы и стояли перед ним, как провинившиеся школьники, пока отец собирался с мыслями. Через пару минут он заговорил:
— Талиана, за что ты так со мной? – я немного удивилась, услышав русскую речь. – Я все сделал для тебя и твоего будущего. Ты училась в лучших заведениях, стажировалась в престижных компаниях. Ты имела все шансы и средства организовать свое дело или заняться семейным бизнесом. Я даже сосватал тебе прекрасную партию. И что получил взамен? Из сознательной, умной девушки ты превратилась в какую-то певичку. Все, что ты можешь в жизни, это развлекать своим видом других. Не очень-то много, не находишь?
Он выжидающе посмотрел на меня. Я молчала, наученная опытом подобных разбирательств с папой, которые он регулярно устраивал с самого моего детства. Он сидел, рассуждал о том, как много дал мне, и как мало я из этого почерпнула. Еще полгода назад меня бы смутили и пристыдили его слова, но сейчас я точно была уверена в правильности своих действий. Единственное, что меня действительно смущало, так это Мануэль, который молча стоял рядом и, я была уверена, не понимал ни слова. Со стороны отца это было высшей степенью неуважения оставить его при этом разговоре и обсуждать, в то время как он сам не мог ничего возразить, но точно знал, о чем идет речь. К тому же Мануэль был старше меня, и это все тем более выглядело полным фарсом.
— Прости, папа, что не оправдала твоих ожиданий, — в который раз в жизни произнесла я эту фразу, но теперь в ней не было и доли раскаяния.
Отец сощурил глаза, продолжая буравить меня взглядом:
— Так, значит, вот какой путь ты выбрала? – он помолчал несколько секунд и продолжил с новым упорством. – Ты только представь, в какое дурацкое положение ты поставила сегодня меня и Андрея. Он любит тебя и готов на все, если даже смог уговорить меня потратить столько денег на этот спектакль! Подумай хорошенько, Таля. Ты ещё можешь помириться с Андреем и вернуться домой. Ты сможешь снова играть в своем мюзикле, только уже у себя в стране. У тебя будет дом, семья, работа. Возможно, ты всё же станешь человеком. Или же ты предпочитаешь сомнительную связь, которая закончится через пару недель, когда ему это наскучит?
Отец сверкнул глазами в сторону Мануэля, чтоб у того не осталось сомнений, что говорят сейчас именно о нем. Но Либерте выглядел на удивление спокойным. Поддавшись его настроению, я снова ровным голосом произнесла:
— Спасибо за заботу, папа, но ты сам не хуже меня знаешь, почему я не могу вернуться к Андрею.
Понимая, что проиграл, отец опустился в кресло и устало прикрыл глаза. Больше ему сказать было нечего, но он все же добавил:
— Надеюсь, дочь, ты сделаешь правильный выбор. После окончания мюзикла и свадьбы Илены мы будем ждать тебя дома. Но если ты не вернешься, на мою поддержку можешь больше не рассчитывать. Я устал вкладывать деньги в воздух.
Усилием воли я сдержалась, чтобы все же не нагрубить отцу, высказав, что я о нем в тот момент думала. Пугая меня, он должен был понимать, что я уже приняла решение и не отступлюсь. А может быть, он все еще видел во мне маленькую девочку с перекошенным бантом, которая обидится, но вскоре прибежит мириться. В любом случае, меня это больше не заботило.
Прошло несколько долгих безмолвных минут. Больше не было сказано ни слова. Понимая, что разговор окончен, отец встал, подошел ко мне и поцеловал в щеку. Затем пожал руку Мануэлю и покинул кабинет. Я еще несколько секунд стояла, точно в оцепенении, дабы убедиться, что он не вернется, а потом повернулась к Мануэлю и обняла его. Он погладил меня по голове, поцеловал, и только тогда я смогла посмотреть ему в глаза.
— Прости, — прошептала я. – Не думала, что так получится. Я правда не знала, кто такие эти продюсеры.
— Тшш… — он снова провел рукой по моим волосам, успокаивая. – Я все понимаю. Не переживай. Лучше пойдем куда-нибудь. Сегодня на удивление длинный день.
Я облегченно кивнула, видя, что Мануэль не сердится, и намереваясь по пути рассказать ему правду о звонках Андрея в попытках помириться со мной. Но только мы вышли из кабинета, как с лестницы показался Альфред. Он больше не был бледным, но лицо его все еще было чрезвычайно сосредоточенным, а лоб хмурился.
— Простите, Талиана, — обратился он ко мне. – Могу я поговорить с вами пару минут наедине?
Мы с Мануэлем переглянулись.
— Я буду в гримерке, — шепнул он и пошел к лестнице.
Глядя, как удаляется его фигура, у меня зародилось нехорошее предчувствие. Снедаемая подозрениями, стараясь прогнать их, я снова зашла в кабинет.
— Садитесь, Талиана.
Альфред прошел за стол, где еще несколько минут назад сидел мой отец, а мне указал на кресло напротив. Я медленно опустилась в него, стараясь предугадать, о чем будет разговор, хотя это было и так понятно.
— Простите, мне очень неловко за ту сцену, — начала я, но Альфред поднял руку и замотал головой.
— Не стоит извиняться, — проговорил он. – Это происки вашего мужа, как я понял. Конечно, он не прав, но дело в другом. Наш маленький скандал видел и слышал корреспондент одного небольшого журнала. Он не особенно популярен, но могут пойти слухи, — продюсер многозначительно поднял глаза, и я кивнула в знак согласия. – Я хотел попросить, чтобы вы не отвечали на вопросы и не давали никаких комментариев по этому поводу. Остальное я улажу сам.
— Хорошо, я поняла. Я могу идти?
Ноги уже сами повернулись к выходу, но Альфред остановил меня.
— Нет, есть еще кое-что, — он еще сильнее нахмурился, и тут я впервые за сегодня действительно занервничала, предчувствуя беду. – Завтра возвращается Дайна. Она полностью восстановилась после болезни и снова займет свое место на сцене.
С минуту я молчала. Этой новости я никак не ожидала. Всё указывало на то, что я буду играть в основном составе до конца сезона. Я почти не сомневалась, что дело тут не в ней, а в сегодняшнем инциденте. Видимо понимая, какие выводы я сделаю, Альфред снова заговорил:
— Не поймите меня неправильно. Дайна была и остается актером первого состава. Все мы должны были быть готовыми к тому, что она вернется и снова займет свое место. Никто не умаляет ваш талант, но не в этой ситуации.
— Да, я все понимаю, — поспешно закивала я, сжав пальцы так, что побелели костяшки, а потом посмотрела продюсеру прямо в глаза. – Но если вернется Дайна, что буду делать я? Какова будет моя роль?
Альфред снова нахмурился, как будто весь этот разговор давался ему с большим трудом, и сказал:
— Так получилось, что ваша роль в массовке уже занята, поэтому на данный момент мы больше не нуждаемся в ваших услугах.
Мир рухнул. Казалось, все замерло вокруг. Земля остановилась. Но потом снова завертелась с еще большей скоростью. Внезапно пришло осознание, почему именно все это происходит. Я больше не слушала Альфреда, который извиняющимся тоном продолжал:
— Мы не разрываем с вами контракт до конца постановки, и если вы нам понадобитесь, то обязательно сообщим. Но вы должны быть благоразумны и сами все понимать…