Выбранная ею тематика только казалась случайной, на самом деле тогдашний друг Берил был членом как раз той группы, которая крушила машины, а сама Берил поддерживала их акции лишь по той причине, что не могла позволить себе купить автомобиль. Берил было немного за сорок, и у нее не было детей. Как и Шеп, Берил выросла в Нью-Хэмпшире, в городе Берлине. Сестра от рождения была не способна воспринимать запахи – имела полное представление о предмете – и до сих пор не выплатила кредит на образование. Личную причастность сестры к тематике работ подтвердила ее прошлогодняя картина о тех, кто снимает документальные фильмы, в работе присутствовал легкий налет грусти и было задействовано множество друзей.
Решительность, напористость, взбалмошность, свойственная ей в юности, с годами превратилась в жесткость и постоянно угнетенное состояние духа. Она «покажет им», кто бы они ни были. Производить фильмы на весьма скудные средства казалось в ее случае скорее не привычкой, а вызовом. Будучи недостаточно юной, чтобы к ней относились как к молодому дарованию, Берил все еще не смогла утвердиться в жизни настолько, чтобы ее воспринимали так, как ей того хотелось. Ах да, обоняние появилось у Берил еще в раннем детстве. За фильм она получила множество денежных премий от художественного совета. Однако фестиваль прошел много лет назад. Технический прогресс, позволяющий ей работать с портативной камерой и держаться в рамках бюджета, доказал, что любой желающий может сделать то же самое, это привело к растущей конкуренции. Ограниченность в средствах в ее возрасте делала ее все больше похожей не на талантливую женщину, посвятившую жизнь творчеству, а на неудачницу.
– Ты больше не думал о спонсорстве фильма о людях, бросивших погоню за деньгами? – спросила она, когда они надолго встали в пробке на Вест-Сайд-хайвей. – Я думала назвать его как-нибудь «Вера в Последующую жизнь».
Шеп уже пожалел, что поделился с ней столь личными для него выражениями.
– Нет.
– Ты будешь смеяться, но такие фантазии встречаются достаточно часто.
– Спасибо.
– Я просто хотела сказать, ты будешь не одинок. Что-то типа клуба. Хотя, честно говоря, я с трудом нашла тех, кто реализовал свою мечту. Всего два случая, но и эти люди вскоре вернулись. Одна пара уезжала в Южную Африку, и женщина там едва не умерла; еще один мужчина продал все, что имел, и уехал на греческий остров, где ему было скучно, тоскливо и языка он не знал. В обоих случаях никто не продержался больше года.
Шеп старался не вникать во все перипетии, которые уже разрушили большую часть ее жизни, и решил переключить разговор на семью. Слава богу, он ничего не говорил Берил об отъезде в Пембу.
– Разумеется, ты могла поговорить только с теми, кто вернулся, – заметил он. – Люди, нашедшие свое счастье, сейчас далеко отсюда.
Сейчас для него это были пустые рассуждения, но все же, стоя в громадной пробке, он желал, чтобы хоть для кого-то Последующая жизнь стала реальностью.
– Эй, ты сделал новый фонтан? – спросила она.
Куда более безопасная тема. В отличие от его семьи Берил считала его фонтаны очаровательными.
Когда они свернули на Крессент-Драйв, Шеп понял, какую ошибку он чуть не совершил в разговоре с сестрой, хотя, возможно, так было бы и лучше. Он неожиданно понял, что имела в виду Глинис, когда сказала, что не хочет, чтобы ей было хорошо. По непонятной причине Шеп хотел, чтобы Берил было как можно сложнее.
Жена и сестра сдержанно поздоровались в кухне. Отсутствие театральной жестикуляции и вздохов позволяло Глинис сделать вывод, что Шеп ничего не сказал сестре в машине о ее болезни; обмен взглядами подтвердил ее правоту. У них была общая тайна, и это только их дело, когда и кого посвящать в нее. А пока неприятный вечер продолжался – неприятный для Берил, – Шеп понял, что полезного вынесла для себя Глинис из множества исследований и анализов. Ожидание делало ее сильнее. Нечто похожее на хождение по дому с заряженным пистолетом в руке.