— Я вовсе не незнакомый, Майя. Ну а то, что утро раннее… Разве это мешает? У тебя ведь выходной?
— Да, наверное выходной.
— Вот и наслаждайся, — он подвинул к ней стаканчик с кофе и блинчики. — Приятного аппетита.
— Ты приехал обсудить идеи ведь, да?
— Да. Но сначала предпочитаю поесть. И тебе советую.
Майя отпила кофе, заметив, как внимательно следит за её движениями Льё. Его красивые тёмные глаза словно сканеры, считывали каждый мелкий жест, каждый взгляд и, кажется, он не стеснялся такой внимательности. Она нервничала, чувствовала себя как под окуляром микроскопа, но в то же время хотела расслабиться и подхватить лёгкое настроение гостя.
Вдруг ей вспомнился его приятный жест на остановке, касание спины даже через пуховик оставляло в душе что-то невесомо-прекрасное, многообещающее. Майя чуть покраснела от своих же мыслей, и поспешила скрыть неловкость, потянувшись к булочке.
— А это правильно, — тут же отреагировал Льё. — И перестань уже смущаться. Скромность не порок, конечно, но не в твоём случае. Мне понадобится смелая и решительная Майя.
— Что?
— По поводу идей! Предлагаю провести презентацию книги у меня, организуем благотворительный ужин. Путь те, кто желает помочь, а может и замолить свои грехи, пожертвуют сколько захотят ребятишкам, написавшим сказки. А книги будут постоянно продаваться, там же мои иллюстрации. Кто не может купить картину — купит книгу. Хороший ход, как думаешь? — он снова улыбнулся, чуть приподнимая уголки рта, и загадочно, но очень твёрдо посмотрел на Майю, будто бы уже знал ответ, будто бы и не ждал ничего иного, кроме как согласия.
— Звучит перспективно.
— Вот и ладушки. Договорились!
— Льё… И неужели всё бесплатно? То есть, я ничего не должна буду?
— Ну… Возможно небольшую услугу, когда-нибудь потом… — он чуть приподнял плечи, пожимая ими. — Или никогда…
— Боюсь, я не смогу ничего сделать для тебя.
— Это так только кажется, Майя… Ка-же-тся, — Льё встал, — ладно. Мне пора! Уйма дел сегодня. Спасибо за завтрак, Майя…
— Да я собственно… Это же ты… — она последовала за ним в коридор.
— Просто ты проснулась вовремя, вот и всё… — Льё накинул пальто и склонился к самому уху Майи, едва не касаясь губами мочки. — Не выбрасывай цветочки, пожалуйста… Они не заслужили. А вот ты…
Он отстранился, нежно коснулся прохладной ладонью щеки Майи, и вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Машинально заперевшись на все замки, Майя опустилась на пуфик, в недоумении разглядывая алеющий букет, заманчиво выглядывающий с кухни.
Поиграем?
Тихо. Полдня в квартире стояла полнейшая тишина. Майя ничего не делала, только прибралась на кухне. Всё остальное время сидела в комнате, перечитывая сборник детских сказок, иногда вяло отвечала Фисе на сообщения, даже не вникая в суть. Когда спина уставала от сидения, она вставала и уходила к окну, наблюдая, как весенняя серость накрывает город, стремительно приближая конец февраля.
Мыслями она постоянно возвращалась ко Льё, но думать почему-то не могла. Только вспоминала некоторые, особенно волнительные моменты, но сделать какие-то выводы или хотя бы выстроить логическую цепочку не выходило. Будто бы ей просто показывали картинки, но она не знала языка, на котором нужно изъясняться, чтобы их описать. Её сопровождала странная пустота в голове, но при этом удивительная наполненность в сердце.
Ближе к обеду Майя решила что-нибудь приготовить, чтобы не сидеть совсем уж без дела, да и еда на работу тоже понадобится. Она сновала по кухне, методично нарезая овощи, обжаривая мясо, и опять отмечала непонятную в себе перемену. Ей хотелось позвонить Глебу, позвать его на ужин, может быть даже выпить вина вместе, включить уютный старый фильм и провести ночь не в одиночестве. Но чем больше она представляла себе такое развитие событий, тем реже руки её тянулись к телефону.
Глеб совсем не такой, каким она хотела бы видеть человека, которого решит пустить в своё сердце. Он довольно резкий и иногда грубый, поверхностный. Его мало волнуют её переживания и он ни капли не интересуется волонтёрством, а ведь оно так важно для Майи. Со своей стороны она всегда старалась выслушивать то, что рассказывал Глеб о работе, пыталась запомнить имена и ситуации. Правда всё чаще ловила себя на мысли, что делает это зря.
В общем-то, эти отношения постепенно растворялись, таяли. Оно и понятно — если что-то хорошее не перерастает в другое хорошее, более обстоятельное, то рано или поздно, оно увядает. И если посмотреть с другой стороны: секс с Глебом всегда был хорошим, но сдержанным, а Майе хотелось чего-то большего. Больше чувств, эмоций, свободы. Но из раза в раз всё повторялось: стандартные, хоть и приятные ласки, почти одни и те же слова… Она понимала, что большинство длительных отношений сводится именно к этому — к привычке. Но с Глебом эти привычки не просто надоедали, они странным образом становились противны. Он будто бы что-то скрывал от неё, боялся, что его тайна откроется, поэтому не переходил определённых границ. Майя не помнила, когда поняла это, и сама же была удивлена: близость с Глебом поначалу казалась ей настолько фееричной, что она и думать не думала ни о ком другом. Теперь же всё чаще в голову приходили мысли о неминуемом расставании.