— Рельса нет, — вздохнул он. — Можно без рельса?
— Можно, — сказал я. — Главное, ствол с собой не бери.
— Да нам и не выдают, — сказал он и даже глазом не моргнул. — Главное наше оружие — это острый отточенный ум. Работа в ОБХСС — это битва интеллектов, и это, сука, скучно, потому что девяносто процентов расхитителей умом не блещет, а тех, кто блещет, ловить нельзя, чтобы на кого-нибудь из партийного начальства случайно не выйти. Вот ты думаешь, я до сих пор майор, потому что плохо ищу? Наоборот, слишком хорошо.
— Сложно у вас там все, — посочувствовал я.
— Да, сука, не говори, — сказал он. — Потому и хочется иногда чего-нибудь, простых человеческих радостей. Водочки после баньки попить, на мотоцикле прокатиться, в рыло кому-нибудь сунуть. Необязательно в такой, сука, последовательности.
— Ладно, подходи сюда завтра часиков в девять, если не передумаешь. Вместе поедем.
— Отлично, Чапай, — сказал он. — Не боись, я не передумаю.
— А лучше бы передумал.
Попрощавшись с Сашкой, я поднялся к себе и плюхнулся на диван.
Эпоха понемногу затягивала меня в свою трясину, век-волкодав все сильнее давил на плечи. Работа, завуч, Ирина, эти вот пацанские дела, странный сосед из ОБХСС…
Хорошо хоть, что я попал сюда уже после того, как предыдущий Василий в отставку ушел и в школу работать устроился. А то заниматься тем, за что потом наградные пистолеты выдают, мне и в своем времени не нравилось.
Не хотелось бы мне этот опыт и здесь повторять.
С улицы донеслось довольное рычание отлаженного мотоциклетного двигателя. Похоже, что майор ОБХСС разобрался с проблемой и отправился вкушать простых человеческих радостей.
Глава 8
В означенный час Сашка вышел из подъезда одетым в длинный черный дождевик, отчего в вечерних люберецких сумерках стал похож на милое доброе приведение в стиле «нетфликс».
Или на кровавого маньяка из дешевых молодежных ужастиков.
— Ну что, Чапай, — сказал он, подходя к машине. — Поехали, окропим асфальт красненьким.
— На фига тебе дождевик? — спросил я. — Вроде, на неделе без осадков обещали.
— А чтоб кровищу легче смывать было, — жизнерадостно сказал он.
Я вздохнул. Веселый он был парень, но его настрой мне категорически не нравился. Я надеялся, что все обойдется простой беседой, пусть даже сначала и на повышенных тонах, а он жаждал мордобоя. Достаточно проблематично мирно урегулировать вопрос, если у одного из твоих соратников настолько чешутся кулаки.
— Ты бы полегче, — сказал я. — Если все пройдет, как задумано, то никакой драки не будет.
— Чапай, ну ты как будто не местный или первый раз живешь, — сказал он. — Когда это у нас все проходило, как задумано, к хренам? Быстрее, выше, сильнее, пятилетку за три года, а что в итоге? Перестройка, ускорение, плюрализм, сука, мнений. Все хорошие идеи разбиваются о беспощадную, сука, реальность. За что тереть-то хоть будем?
— За деньги, — сказал я.
— Моя тема, — обрадовался Сашка. — И у кого там дебет с кредитом к хренам не сошелся?
— Да я и сам точно не в курсе, — сказал я. — Поэтому давай договоримся на берегу. Разговаривать будет Тимур, это тот тип, который ко мне приходил, ты его видел. Мы просто стоим сзади и не отсвечиваем… то есть, как раз отсвечиваем, меня… нас как раз для этого и позвали, но в беседу не вступаем.
— Лады, — сказал он и полез в машину. Но сначала засунул руку в салон, нащупал рычаг и отодвинул пассажирское сиденье до предела назад.
Главное преимущество «восьмерки» перед «девяткой» (и единственное, наверное, отличие) это размер дверного проема. Глядя, как Сашка забирается внутрь, я подумал, что в «девятку» бы он вообще не сел.
С другой стороны, в свою «шестерку» же он как-то помещается.
В какой-то момент долгого и трудоемкого процесса посадки у Сашки из-под плаща выпала скалка, при помощи которой он тесто на пельмени раскатывает.
Ну, как скалка…
Наверное, это была Мать Всех Скалок. Сначала я подумал, что к метровому куску двухсотмиллиметровой трубы просто приварили ручки, но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это не так. Скорее, метровый кусок дуба сначала обернули двухсотмиллиметровой трубой, а уже потом приварили к нему ручки.
— Это в каких же хозтоварах такое продается? — поинтересовался я, садясь за руль. Места в машине осталось не так уж много, и мы практически прикасались плечами, а переключить скорость, не воткнув локоть ему в бок, было и вовсе невозможно. Хорошо хоть, что ехать нам недалеко.
— Это для общепита делают, — объяснил Сашка. — Для тех, кто тесто катает в промышленных количествах. Ну, не в настолько промышленных, чтобы специальное тестораскаточное оборудование ставить, а так, для столовых там всяких… Мне после проверки подогнали, типа, презент.