— Ты больше мне не доверяешь? — отворачиваюсь, чтобы сварить кофе
— Что значит, больше? Доверяю, конечно. Я держал это решение в секрете зная, что все будут отговаривать. А сделать заявление хотелось в покое и мире, — слышу, как он садится за стол
— Я рушу твой мир? Мне казалось, что ты доверяешь зная, что я на твоей стороне, — все еще стою спиной к нему
— На моей? Тогда давай не будем раздувать скандал из-за этого? Решение принято, это касается моей работы, ты можешь радоваться, что у меня будет достаточно времени свободного, — Дауни вытягивает губы на одну сторону
— Откуда в интернете слухи о нашем разводе? — не выдерживаю я, резко развернувшись к нему лицом
— Откуда мне знать? — голос актера звучит раздраженно
— Мне кажется, что знаешь, — пристально смотрю на него, сжимая в руке чайную ложку
— Тебе нужно отдохнуть после своих приступов, — Дауни закинул ногу на ногу, — Советую кофе не пить.
— Роберт, не уходи от ответа. Такие новости не берутся из пустоты, — до боли кусаю нижнюю губу и срываюсь на крик, — У нас что-то не так? Я что-то делаю, что тебе не нравится? У тебя кто-то появился? Почему я узнаю об этом от других людей? Мне звонят и спрашивают, что случилось, а я кричу на них и защищаю тебя, но оказывается, что все уже решено! Как?! Да, мы стали чаще ссориться по пустякам, но это же не повод?! Ты, Господи, Роберт, ты хоть понимаешь, насколько ты мне дорог?! Я с семьей не общаюсь из-за того, что они тебя не принимают, я изо всех сил стараюсь сделать все, чтобы ты не обращал внимание на те толпы красивых девушек, которые постоянно тебя окружают, я…
Дышать снова становится трудно, я прикрываю рот ладонью, понимая, что не смогла сдержаться. Роберт поднимается со стула, идет в мою сторону, недовольно вытянув губы в тонкую ниточку. Наклонившись надо мной, он потянулся к плите, выключая газ на убежавшем кофе. В тяжелой тишине слышно только мое прерывистое дыхание. Несколько секунд, неоднозначно, он смотрит мне в глаза и ничего не говорит.
— Я могу изобразить гордую и сильную женщину, но не вижу смысла в этом. Мне страшно. Сегодня от трех людей я услышала, что это не слухи. Я боюсь тебя потерять. Не хочу этого.
— Элла, послушай, — Дауни положил ладонь на мою щеку и большим пальцем вытер ее от слез
— Нет! Дай договорить! Я сегодня при твоем Джоне поругалась с папой. Он обливал тебя грязью, я запретила это делать и повесила трубку. Он мне фото прислал. Ты к его знакомому пришел. Роберт, — смотрю в его темные глаза
— Могу сказать? — он поднимает одну бровь, продолжая вытирать мои слезы
— Сколько у тебя секретов? Я понимаю, что они могут быть, но если что-то я делаю не так, скажи. Я не могу бороться с твоими фанатками и этими актрисами, с которыми у тебя уйма сцен.
— Не надо ни с кем бороться, Элла!
— Бесполезно, да?
— Успокойся, ладно?
— Как я могу успокоиться, если…
— Элла Риччи была такой уверенной, бесстрашной и наглой девушкой, а Элла Дауни стала плаксой? — усмехнулся актер, прижимая меня к себе, — Ты даже кофе упустила, глупая, — гладит меня по голове, пока моя щека прижимается к его груди
— Вот! Даже кофе убежал, ты думаешь тоже об этом, я глупая плакса, из-за этого?! — не унимаюсь я
— Давай сейчас соберемся, не будем ныть, обвинять друг друга в чем-то и просто успокоимся? Ладно? Я здесь, я знаю, что ты меня любишь, потому что ни одна из перечисленных тобой особ, не вынесет мой характер ни минуты.
— Объясни мне, что происходит, — прячу нос у него на груди и сильно сжимаю руки за его спиной, заключая в крепкие объятия, — Почему мне все вокруг говорят, что ты меня не достоин, и приводят кучу обвинений…
— Ты уверенна, что хочешь? Поверь, раз ты не знала, значит, все хорошо. Ведь, если бы я хотел развестись с тобой, ты бы точно знала об этом? — он на вытянутых руках отстраняет меня и смотрит прямо в глаза
— Роберт, мне нужно знать. Я должна знать, за что накричала и послала папу.
— Ладно, — Дауни скривился, — Сядь, — сам подошел к плите и вылил кофе из турки в чашку, — Возьми.
— Ты меня не любишь? Просто скажи это и мы с этим покончим.
— Элла, — тяжело выдохнул муж, — Что с тобой? Не выводи меня такими вопросами! Угомонись, ясно?! — Дауни резко ударяет кулаком об стол, я вздрагиваю
— Не смей на меня кричать! — пытаюсь защититься
— Веди себя нормально! Что за сопли, если еще утром все было нормально?!
— Как мне себя вести, если мне показывают документы о разводе с твоей подписью, и это не автограф, а именно, твоя, черт возьми подпись! — я кричу так громко, что удивляюсь сама себе, от эмоций поднимаюсь со стула, — Что за секреты от своей жены!
— Значит так! — он тоже поднимается, и говорит сквозь зубы, — Если тебе что-то не говорят, значит, — не выдерживает и повышает голос, — Значит, тебя это не касается! Я не обязан ходить перед тобой прозрачным, ясно?!
— Такие вещи должны касаться! — я не могу успокоиться, понимаю, что вывожу его, но не могу замолчать, — Решил втихую уйти?! В лицо смелости не хватает сказать?! Трус!
— Не смей меня так называть! — Дауни делает несколько глубоких вдохов и выдохов, я вижу, как его ноздри расширяются, а лицо искажает гримаса злости, он делает два больших шага и хватая меня за одежду, грубо притягивает к себе почти вплотную, — Еще раз скажешь нечто подобное, пожалеешь, — прошипел актер прямо в лицо
— Что с тобой происходит, Роберт? — испуганно и удивленно спрашиваю я, — Отпусти меня.
— Закрой свой рот и ни слова больше сегодня не произноси при мне, ясно?! — с еще большей злостью, он смотрит в глаза, — Ясно, спрашиваю?! — кричит так громко, что я вжимаюсь в плечи
— Роб, что за крики?! Что, черт возьми, ты делаешь?! Отпусти ее!
— Тебе все ясно?! — переспрашивает Дауни
— Да… — киваю я
— Я же сказал, ни слова! — отпуская, он толкает меня в сторону и уходит из кухни, а ко мне, упавшей на пол, подбегают Скотт и Джон
Все было хорошо до какого-то момента. Стало слишком идеально и ровно. Я не из тех, кто привык и чувствует себя комфортно в таких отношениях. Стабильное «хорошо» означает чью-то ложь. В данном случае, мою. У меня трудный характер, я прекрасно это знаю. Но Элла не лучше. Просто, в отличии от меня, она пытается сглаживать острые углы. Я вижу и знаю, насколько сильно она любит меня, но некоторые обстоятельства сильнее этого осознания. Сейчас, всеми силами, я пытаюсь загладить наиглупейший конфликт в своей жизни. И скрыть его от своей жены. Уверен, если все всплывет, она разочаруется во мне еще сильнее прежнего и не простит. Сейчас я повел себя некорректно, еще и на глазах своих «сотрудников», но эта истеричка не оставила мне выбора. Некомфортно думать, что если бы Джон и Скотт не появились в нужный момент, я бы поднял руку на Эллу еще раз. Все слишком запуталось. И чем быстрее я разберусь в себе и в этой ситуации, тем лучше будет для всех. Вопрос в единственном. Какой выход правильный?
— Элла, как ты себя чувствуешь?! — Скот пытается поднять меня, но я выдергиваю свои руки из его, — Успокойся, все будет хорошо!
— Мелкий, ты серьезно?! — усмехнулся Джон, — Роб ее как мячик кинул, страшно представить, чтобы было, если бы мы не пришли на этот ор! Элла, я тебе говорил, что…
— Оба, пошли вон! — раздраженно выдавливаю я
— Что-то болит? Ударилась? — Скотт все еще волнительно рассматривает меня
— Все прекрасно! У вас есть свой отдельный дом, валите туда! Мне не нужна помощь!
— Как знаешь, — фыркнул Джон и потащил за собой Скотта, — Я бы такое не простил.
На дрожащих ногах и руках, я поднялась с пола и опираясь на стулья, добралась до рядом стоящего дивана. Судя по ощущениям и хромоте, потянула при падении ногу. Идти в спальню совершенно не хотелось, да и подниматься по лестнице было больно. Недолго думая, я легла прямо в гостиной на диване, обняв большую подушку. Только сейчас я поняла, как хорошо, что детей не было в доме. Им не нужно слышать, тем более видеть, такие разговоры у родителей…