— Было приятно. Эта девчушка сделала мой день.
— Еще хоть слово, дам по зубам! Ритуал обесценен? — с укором смотрю на него, а он хитро улыбается
— Ревновать к пятилетнему ребенку, это уже клиника, Элла! — Дауни наклоняется и кратко целует в губы
— Вот, так уже лучше. Не зря я тут мокну…
— Иди собираться! Моя жена должна быть самой красивой на площадке, — Дауни
— Прогоняешь? — недоверчиво поднимаю одну бровь
— Забочусь о твоем внешнем виде! — он разворачивает меня, шлепает и толкает к выходу
— Эй!
— Иди давай!
Роберт на вытянутых руках оперся на стену, позволяя горячей воде стекать по спине. Он прекрасно понимал, что Элла заметила его состояние и хотела узнать причину, заодно и отвлечь его своим телом. Так она делала довольно часто, и признаться честно, такой способ отвлечения помогал довольно неплохо. На вопрос, зачем он ее боле менее деликатно выгнал, есть ответ. Долбанные слова британца весь день крутились у него в голове. Элла слепа от того, что любит его, именно поэтому оправдывает каждое его недостойное действие. Это приятно. Но вот то, что она скоро будет жить с недееспособным стариком, до ужаса пугает и отталкивает. Вряд ли она задумывалась о том, каким Дауни будет через время. Вечно поддерживать супергеройскую форму и внешний вид невозможно. Хиддлстон прав, рано или поздно возраст возьмет свое. Как сам Дауни будет смотреть в зеркало и видеть седого старика? Где он будет сниматься? Роберт посмотрел на свою татуировку, которую они с Эллой сделали после свадьбы. На безымянном пальце, точнее, на его внутренней стороне, красовались три слова, которые были записаны так, будто представляют собой часть кольца: неповторимый, любимый, мой герой. Их можно было увидеть только посмотрев на раскрытую ладонь. Эти слова выбирала Элла, не говоря о них мужу. Результат он увидел когда тот уже был набит на пальце. Из-за того, что актер носит обручальное кольцо, эти слова не видно, как и было задумано. Ей он выбрал: сумасшедшая, страстная, родная. Так он называл ее с самой первой встречи. Это был их секрет, который не знал ни один человек, что-то максимально личное. Ударив кулаком по стене, Роберт выместил всю злость, которая копилась целый день. Он обещал Элле, что никогда не оставит ее, но тогда он не думал о том, что ей придется возиться с его немощным старческим телом. Захочет ли она такого исхода? Мой герой. Так она точно его называть не сможет. Плох тот герой, который не в состоянии дойти до уборной. А дети? Папа, который не сможет бегать за ними, играя в футбол или отвезти дочь на выпускной? Роберт вышел из душа и подошел к большому зеркалу в пол. Сейчас ему нравилось свое отражение. Годы проведенные в спортзале ради роли, сделали из бывшего худощавого наркомана довольно красивого и не по годам накаченного героя. Главное не бросать, пока он может поднимать штанги и качать пресс. А сможет не всегда. Он сразу представил себя старым и дряблым. От злости, Дауни снова ударил, но в этот раз по зеркалу. Оно не выдержало напора и с грохотом свалилось на пол. Накинув белый халат, актер вышел в спальню, которую отец выделил для их семьи.
— Вау!
— Нравится? — я покрутилась
— Короткова-то, но очень тебе идет! Еще раз задом встань.
— Хочу, чтобы тебе все завидовали, — я улыбнулась
— Да уж, вокруг одни твари, которые норовят тебя украсть, — пробубнил Дауни, но я услышала
— Ты же знаешь, как я к другим отношусь?
— Так! Еще минута, и мы опоздаем! Мне плевать как кто к кому относится! В машину, пожалуйста! — возмутился Джон
— Заткнись и не влазь в разговор! — скривился Роберт
Шоу было до невозможности банальным: обсуждение слухов о разводе, про уход Дауни из компании, об отношениях с Хиддлстоном и конечно, про то, как мы встречались когда думали, что Роберт мой отец. На последних двух темах я крепко держала мужа за руку, потому что заметила, как он нервничает. Напоследок, ведущая решила залезть туда, куда многие хотели, но боялись. Да и по договору, этот вопрос было запрещено задавать. Но в этот раз его безжалостно нарушили. Чтобы избежать скандала, нам пришлось ответить.
— Роберт, расскажи об отношениях с родителями Эллы? Вы ладите? Должно быть, у вас много общих тем, все-таки вы ровесники, — с ангельской улыбкой спросила ведущая напоследок
— Это интересная история, — актер сильно сжал мою руку, на что в ответ, я подвинулась к нему ближе, — Мы были довольно близкими друзьями с Генри, но перестали общаться еще в девяностых годах.
— Элла, это правда? — ведущая наиграно поднимает брови
— Да. У меня даже в родительском доме, в моей детской комнате, все еще лежит большой медведь, которого Роберт дарил мне, когда однажды был у нас.
— Вот это да! А сейчас как общаетесь?
— Больше двадцати лет мы не общались, — актер провел пальцами по щетине, — Они не в восторге были от выбора Эллы, даже не скрывали своего протеста. Признаться, мы с ее отцом все еще мечтаем увидеть друг друга в гробу, — Дауни засмеялся, зал подхватил смех, — Но пока держимся на расстоянии. Мэгги иногда присматривает за нашими детьми, а вот Генри их еще не вдел.
— Не видел? Сколько им?
— Пять. Морган и Тони по пять. Они знают, что у них есть еще один дедушка, но еще не видели его.
— А хотят?
— Они да. Он нет, — быстро отвечаю я, — Зато они очень любят Индио. Когда дети плохо себя ведут, мы говорим, что не отвезем к нему, или попросим старшего брата не приезжать, они моментально исправляются, — улыбаюсь на камеру
— Индио, это же старший сын Роберта?
— Да, — актер кивнул
— Не ревнует?
— Бред. Нет. Он видит, как Элла любит меня, и как она относится к нему, принял мою жену в семью давно. У них даже секреты свои есть, представляете? Элла для него хороший друг.
— Надо же!
— Сам в шоке, — Дауни дежурно натягивает улыбку, — Но я рад. Он мой старший сын, Элла любимая жена и я счастлив, что они так ладят.
— И все же, как он отнесся к тому, что жена его возраста?
— Мы не лезем в личную жизнь друг друга, пока один не захочет поделиться чем-то с другим.
Пока мы сидели перед камерой и мысленно ругали ведущую, Индио сообщил Джону о Дауни старшем. Врач сказал, что мы можем приехать в больницу. Конечно, после дурацких съемок, мы сразу отправились туда. Часть дороги мы провели в тишине, пока актер не нарушил ее.
— Ты не думала, что будет с нами через несколько лет?
— Интересный вопрос. Интервью продолжается? — я удивленно посмотрела на мужа, — Расслабься, — поцеловала его в щеку, умостила голову на плече и скрестила наши пальцы, — Я с тобой завтра одной хорошей новостью поделюсь.
— Мне хочется услышать ответ. Что за новость?
— Если ты в хорошем состоянии, в чем я сомневаюсь, то могу и сейчас.
— Ладно, дома продолжим. Что за новость? — Дауни как-то странно смотрит на меня
— Я созванивалась с Лиз, она…
— Кто это?
— Роберт, это девушка Индио.
— Ааа! Точно! А зачем ты ей звонила?
— Ну, мы пообщались, я лично извинилась за тот вечер от нашей семьи. И завтра мы делаем час примирения. Ты, я, она и Индио. Предупреждаю тебя, так как для твоего сына это будет сюрприз. Она готова дать ему шанс.
— Ты уговорила ее?
— Нет. Я просто объяснила, что с нашей стороны пошло не так. Она сама пришла к выводу, что готова его простить. И тебя.
— Индио знать не должен? — взгляд Дауни стал добрее и мягче
— Нет, — я улыбаюсь, — Представляешь, как он обрадуется?!
— Надеюсь, — актер обнимает меня, но тут же отворачивается
В этот раз я жалела, что не могу читать мысли. О чем с такой тоской думал Роберт, я даже представить не могла. Что-то снесло его настроение напрочь еще днем. Уходил из дома Дауни в прекрасном расположении, вернулся в таком же, как сейчас. Мама прислала фото детей, которые скучая по папе, смотрят Железного Человека. Роберт хоть искренне улыбнулся, посмотрев на снимок. Правда, как только мы припарковались около больницы, актер первым выбежал из машины никого из нас не дожидаясь.