— Нет. Ты вспомнишь все и второй раз скажешь мне «да». Когда будешь готова. Я буду ждать. Даже если придется ждать сто лет. Как ты мне сказала? Жить без тебя можно, но не хочется.
Дауни резко поднимается, подходит ко мне и крепко обнимает. Я сжимаю свой кулак, пытаясь понять себя, а участвую только как напряжено его тело. Он боится сделать лишнее движение, чтобы мне не было больно.
— Помнишь, как ты мне позвонил первый раз? Я выбежала из дома, в чем была, в том и приехала. Наглый, уверенный в себе актер, которого я почти не знала лично, не от радости хотел утопиться в ванной среди разбитых бутылок. Ты поверг меня в шок. Мне так захотелось узнать тебя. Кто тонет в алкоголе за этой маской супергероя, которому на все наплевать. Мне унесло голову, когда я поняла, что контракт закончится и я тебя больше не увижу. Пришлось прыгать на своем же горле и спорить с любимой подругой, когда я поняла, что единственный человек, с которым я хочу просыпаться каждое утро, мой отец. Я дралась с врачами, с родителями, терпела капканы и издевки твоего сына, отправляла подальше очень хороших мужчин. В конце концов, я такие истории про тебя рассказываю нашим детям, чтобы они видели пример в тебе, а не чужих папах! Неужели ты думал, что я могу все это забыть?! — чуть-чуть отстраняюсь от актера, чтобы посмотреть в глаза, — По-моему, я слишком много терпела за каких-то шесть лет, чтобы вот так взять, и забыть. Не могло же все это быть зря! — хмурюсь сама себе, — А позвонила я, потому что было страшно. Я узнала Джона, подумала, что пришел за тобой. И когда я пырнула его ножом, попыталась спрятаться, я поняла, что мне некуда бежать. Все, конец, меня все равно найдут. Мне хотелось, чтобы последним, что я услышу, был твой голос, — я зажмурилась еще сильнее и прикоснулась своим лбом к его, — Я думала о тебе в последние минуты.
Дауни отодвинул меня, вытянув руки. Слегка нахмурившись и склонив голову вбок, он очень странно посмотрел на меня.
— Не теряла я память. Ты почему-то это сам придумал, а я воспользовалась этим и захотела проучить тебя. Как ты меня тогда, с разводом первый раз.
— Ты больная? — неожиданно раздраженно спросил он, — У тебя мозг есть, Элла?!
— Ты с такой ненавистью назвал меня отродьем Генри. Мне стало интересно, что ты будешь делать, если будешь думать, что я тебя не помню…
— Идиотка!
Роберт с ненавистью морщит нос, сжимает челюсть и поднимает руку на уровне своего лица. Я сижу не двигаясь, переживая, что он сорвется на мне. Застыв на секунду, актер, со всей силы, бьет кулаком в стенку в паре сантиметров от меня.
— Тебе мозг не задели, когда стреляли?!
— Роберт…
— Слушай, а ты точно ранена была?! Может, и это разыграла?! Безмозглая курица!
— Не говори слова, о которых будешь жалеть, — я спрыгиваю с подоконника
— Рот закрой! — огрызается Дауни, — Наврала, что в тебя стреляли?! — он хватает меня за плечи и прижимает к стене, приподнимая над полом
— Мне больно, отпусти!
— А мне не больно?! Я почти две недели торчал здесь! Я думал, что тебе плохо, ты ничего не помнишь! А ты, — еще сильнее давит на плечи, — Поиграть захотела?!
— Роберт, отпусти! У меня швы, они могут разойтись! Мне нельзя так висеть! — пытаюсь хоть как-то расслабить тело
— Опять врешь?! — его голос срывается на крик
— Мне больно, — чувствую как мои глаза начинают слезиться, а раны неприятно тянуть
— Не смей мне врать!
— Роберт…
— Поиграть решила?! От Риччи вообще ничего нормально ждать нельзя?! Все мозги вышибло?! Память она потеряла!
— Ты же собирался сделать все, чтобы я еще раз сказала тебе «да», — почти шепотом напоминаю я
— После твоего вранья?! — он удивленно поднял брови
— А ты мне не врал?! Сколько раз я прощала тебя?!
— Сравнила! Это другое! Я не выдумывал потерю памяти!
— Ты изменял мне столько раз, что сам не помнишь! А я подыграла тебе! Всего лишь на неделю! — прикладываю руку к месту, где ощущается острая боль, — Отпусти, Роберт, я…
— Опять имитируешь? — скорчился Дауни, — Слушай, а в постели ты это сколько раз делала?! Каждый?!
— Ни разу, ты же знаешь! — через силу, дрожащим голосом произношу я, — Посмотри, — показываю руку, на которой отпечаталось немного крови, — Позови кого-нибудь…
— Неужели правда больно?! — съязвил актер, но увидев красное пятно на одежде, будто пришел в себя, — Хорошо, что мы уже разведены. Катитесь к черту, Риччи. И ты, и твой больной папаша! — он отпускает меня, из-за чего я скатываюсь по стене на корточки
— Каждое такое действие, сказанные слова, заставляют задуматься, — опираюсь на стенку, вытянув ноги на полу, — Тот ли ты человек, которого я хотела видеть каждое утро, когда открываю глаза. Как ты мог называть меня своим миром, а через минуту посылать к черту меня и моих родителей? Я никогда тебя не предавала и всего один раз решила поступить так, как недавно ты со мной! Как ты сказал? Я пошутил? Так вот, и я, пошутила. Как же мне стоило реагировать на твой розыгрыш, если на мой ты повел себя вот так?
— Эй! — Дауни выглянул в коридор, — Тут имитатору шутнику плохо. Помогайте.
Гордо подняв голову, актер вышел из палаты. Я подняла руку, схватив подушку с окна, уткнулась в нее лицом и закричала во все горло. Она должна была как-то заглушить мой крик, чтобы его никто не услышал. Меня трясло как самолете, слезы душили так, что дышалось с трудом. Не такой реакции я ожидала от Роберта, когда прокручивала этот разговор в голове. Я была уверена, что заслужила, имела полное право воспользоваться шансом, чтобы безобидно отомстить Дауни его же методом. Посмотреть на реакцию. Посмотрела.
— Он в таком бешенстве. Рассказал мне все. Во всяком случае, с его слов, все, — ближе к ночи мне позвонил Индио
— Знаешь, — все еще шмыгаю носом, — Он не верил, что… Послушай, я не знаю, что Роберт сказал тебе, но… Он не…
— Ты только не волнуйся, ладно? Сейчас важно, чтобы ты скорее поправилась. Как себя чувствуешь? — спросил старший сын актера
— Шов один разошелся…
— Что? Как?!
— Твой отец постарался. Я уже пожалела…
— Что рассказала?
— Нет. Что не сдохла на месте, — злость и обида не дали договорить, и я сбросила вызов
Признаться честно, оставшиеся несколько дней до выписки, тянулись бесконечно долго. Мне хотелось снова увидеть мир, но не хотелось выходить в него, тем более, ежедневно наблюдая толпу фотографов, жаждущих снять меня для очередного желтого издания. Каждый день я проводила на подоконнике, выпивая по пять кружек кофе, которые мне носила внучка той бабули, с которой я общалась каждый день. Малышке очень хотелось увидеть меня, и пока ее бабушка была с другим пациентом, девочка проскользнула ко мне. За пару дней мы подружились, точнее, мне пришлось это сделать. Все ради кофе. Фото и рассказы о Роберте в обмен на чашки кофе. Деньги для напитка я давала из своего кармана, используя Эллу лишь в качестве доставщика. Дауни не приходил, не звонил и не писал. И хотя прошли всего три дня, мне казалось, что тянулась вечность. Индио я избегала, чтобы не оправдываться и не жаловаться на его отца. Сегодняшняя ночь, четвертая после ухода Роберта и последняя в больнице. Естественно, пять кружек кофе не дали уснуть, и подремав около двух часов, я вернулась на «свое любимое место в палате». Приблизив все видимые места с помощью телефона, не найдя на земле фотографов, я открыла окно и села на него, свесив ноги наружу. Прохладный ветер неприятно охладил лицо и заставил накинуть одеяло. С восьмого этажа земля казалась далеко, а неосвещенная часть больничного парка напоминала черную дыру. Я покрепче уперлась в стены и немного наклонилась вперед. Страшно. На секунду появилось желание оттолкнуться и покончить со всеми проблемами. Кто-то скажет, что их почти нет, а те, что есть несущественные. Но кто так говорит, никогда не встречал своего отца с девочкой младше себя. Не терял драгоценное общение с родителями из-за непринятия ими вашего мужа. Да и от любимого человека, вряд ли получал столько поводов для попадания в больницу. Если у вас было хоть что-то из этого списка, думаю, вас посещали такие мысли. Они неверные, но когда ты в отчаянии, то почему-то думаешь о таких способах решения. Это неправильно, я повторюсь. Нужно быть сильнее, находить выход из любых трудностей. Выход есть всегда. Аманда много раз уговаривала меня уйти от Роберта, и что я сама виновата в своем состоянии. Мол, сама прощаю все подряд, а надо было давно махнуть рукой и убежать. Возможно. Но когда любишь, убегать не хочется. Во всяком случае, мне. Я склонила голову направо, облокотившись на стену и укуталась более уютно. Я не собиралась прыгать. Испугалась этих мыслей. Кое-как отогнав их, я услышала телефон, на который пришло сообщение. От Тома.