- Заходи, может, и пойдём.
Ничего подобного Женя не испытывала. Казалось бы. Казалось бы. Бывает? Нет, так - не бывает. Как из параллельной вселенной. Нечеловечески.
- Это Женя.
- Здоров, Женя проходи, располагайся, да, на кухню. Макароны будешь? Жареные.
- Ага, буду.
Нельзя обижать хозяев. Жареные макароны. На черной сковородке. И кетчуп в большой пластиковой бутылке. Сто лет такого не видела. Едят все прямо со сковороды. Главный и самый крупный Сергеев открывает форточку. Лёха с энтузиазмом поливает кетчупом свою сторону сковороды.
Женщина, наверное, жена Сергеева, ставит на подоконник жестяную банку "Кофе" и закуривает, глядя на огоньки окон соседних домов.
- Макароны обалденные, волшебница ты, Элька!
Лёха, уже повеселевший, кладёт вилку на стол и откидывается на спинку деревянного хлипкого стула.
- Станешь тут волшебницей.
Элька затягивается.
- Как брат? Как сам?
- Хорошо брат. Аппарат на ногу поставили, в марте уже бегать будет.
Сергеев спрашивает Леху о каких-то непонятных штуках.
Лёха начинает суетится, ёрзать на стуле.
Договариваются на среду.
- Пойдём мы.
На остановке сидит бабка в серой косынке. Она продает семечки, что подозрительно, голуби не обращают на бабку никакого внимания, будто её и нет.
Женя молчит. Ей непонятно, зачем они ходили к Сергеевым и почему Лёха на этом настаивал. Черт. Забыла у них шарф.
Вечером звонил зам. Благодарил за трубочки. Юность, говорил, мятежную вспомнил. Где ж там мятежи, если там трубочки со сгущенкой. Говорил так, что казался не таким уж и мрачным. Но это из-за телефона, наверное. Женя это лицо в движении представить не могла. Ей странно было, что он вообще ест. Органичнее было бы обнаружить у него в левом ухе аккумулятор, на энергии которого хозяин шевелится.
- Женя, я подъеду завтра, ещё десяток можете?
- Ага. Только утром могу. Дела вечером.
Вечером надо было вернуться к Сергеевым за шарфом.
Лёха даже номера своего не оставил.
Утром следующего дня заехал мрачный. Прошел в квартиру.
- Женя, а вы тут давно живёте?
- Года четыре. От прабабки досталась квартира. Обстановку решила не менять - мода циклична, - зачем-то начала оправдываться Женя, - вот, коробка для вас.
Мрачный аккуратно взял коробку из Жениных рук.
Девушка в окно увидела сначала проходящего мимо дома Лёху, а потом мрачного, двигающегося по направлению к своей неожиданно синей машине. Лёха растворился за сквером, мрачный пикнул сигналкой, сел и сразу тронулся.
Пришёл вечер. Надо были идти к Сергеевым.
Евгения обогнула книжный, прошла во двор. Жители этой хрущи в едином творческом порыве озадачились установкой стеклопакетов - ни одного деревянного окна, а ведь у Сергеевых - деревянное. Может, другой дом? Нет. Этот. Женя огляделась, несмотря на вечер, во дворе играли совсем мелкие дети - что-то около первоклассников. Ладно. Не последний шарф. Если Лёха ещё проявится, вместе сходят.
До дому шла пешком. Новый мэр совсем мышей не ловит, то ли дыры на тротуаре, то ли тротуар на дырах. И фасады. Универсиада прошла и плюнули на эстетику с высоты башни красноярского Биг Бэна.
У пешеходного моста стояли уличные музыканты, исполняли песню "Крылья". Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене. И я вижу свежие шрамы...
Песня совсем не вязалась с обстановкой. Или слишком вязалась. Среди стритующих Женя увидела Лёху. Постояла рядом, послушала. Лёха смотрел сквозь и никакого интереса к Жене не проявлял.
Не проявил и не проявил. Увлечён был. Мелочи у Жени не было, поэтому ничего музыкантам не досталось.
***
Зам ел пятую трубочку и читал новости с экрана смартфона. Эти трубочки напоминали. Совершенно непонятно, о чем. Да о чем они могли напоминать? Во всех кулинариях продавались. И заказать их у неё - хорошей идеей было, сгущенка равномерно распределена по всей полости. Не как обычно - с концов.
***
- Женька, открывай, я пришел. Гулять?
- Какой гулять? Холодина.
В Жене боролись два желания - затащить этого странного в квартиру или захлопнуть дверь перед этой глумливой рожей.
- Ну пойду тогда.
Рожа менее глумливой при произнесении этих слов не стала.
- Заходи давай. Чаем напою.
До чая, разумеется, дошло не сразу. Как и в тот раз Евгения была потрясена силой своих ощущений - как будто душа отделилась от тела, а потом резко влетела обратно.
- А ты вообще кто?
- А что, на инопланетянина похож?
- Есть немного.
- Брось ты эти глупости. А бракованные трубочки остались?
Пили чай с ломаными вафлями. Ни о чем особенно не говорили.
- А обитаешь ты где?
- Рядом тут, на Лебедевой. У меня там бабка жила. Теперь вот я. А бабка моя реально Аду знала. И всех этих. Товарищей. Рассказывала.