Маркетологи стараются улучшать понемногу. Даже если могут сразу улучшить на много, не улучшают. Если какой-то товар стал лучше, чем был, помните, что это не предел. Уже готова новая версия, но её вам не покажут, пока не подготовят следующую. Или пока на предыдущую не начнёт падать спрос.
Политики пользуются другим алгоритмом, тоже очень эффективным. Если есть недовольные своим положением и состоянием, то у них отбирают то, что есть, а потом небольшую часть возвращают. И всё. Все довольны, все смеются. Народ празднует победу и искренне благодарит.
Сколько отберут и сколько потом вернут, зависит от количества совести у политика. Хотя наличие совести у политиков, это вопрос философский. Про это можно рассуждать и даже устраивать диспуты. Но я верю высказыванию: «Чтобы быть хорошим политиком нужно быть достаточной сволочью». Не знаю, кто это сказал, очень похоже на Марка Твена. Правильно сказал, но это моё частное субъективное мнение, которое я никому не навязываю и не рекомендую ему следовать. Не так, что не надо так думать. Думайте, как хотите. Можете так же, можете по-другому. А я считаю именно так.
Один из римских полководцев однажды «прошёл ураганом» по мятежной Британии и победив, забрал всё – скот, продукты, оружие, боле менее ценный скарб. В общем всё, что было и на вопрос: «Ты забрал у нас всё, что нам сейчас делать?», ответил: «Я оставил вам самое дорогое – жизнь». А что с этой жизнью делать, побеждённые должны были решить самостоятельно. Была поздняя осень.
Это про контрасты. Иногда предки устраивали такие контрасты себе сами, иногда они случались без их ведома. Но даже если какие-то перемены пришли извне, то на них нужно реагировать. Так и с договором. Действие его закончилось неожиданно. В начале V века, где-то в 408-410 году Стилихон был убит. Это тот, который был варваром и римским полководцем. Не предками. Желающих его убить было много. Возможно даже кто-то из своих римлян или варваров. Договор был тут же забыт, сотрудничество прекратилось.
Вероятно, всё же в 408 году его убили. Потому что в декабре этого же года, после осады Рима, вестготы получили от Рима богатую контрибуцию. Не стали ждать последствий окончания договора, а как только узнали, что договор прекращён, сразу же и двинулись. Вот здесь огромная благодарность Римской империи за дороги. Все дороги тогда вели в Рим. И та, по которой устремились предки, тоже привела в Рим. По дороге двигаться сподручней, чем по лесам пробираться, да по полям скакать. Перечислять здесь не буду контрибуцию, но она достаточно подробна описана в сохранившихся, реальных документах. Так в документах и записано – кто (Гонорий), кому (Алариху), когда (декабрь 408 г. н.э.) почему и подробный перечень.
Но аппетит приходит во время еды и Аларих со товарищами, прикинув куда бы с этим скарбом пойти, не придумали ничего более гениального, чем попросить (победитель у побеждённого) новые земли для поселения.
Несмотря на естественную (смерть по возрасту или от болезней) и неестественную (войны) убыль вестготов, рождаемость превышала эту убыль. Хотя я, наверное, не прав. В те неспокойные времена любая убыль должна считаться естественной. Воевать нужно? Естественно, иначе убьют, заморят голодом или загнобят. В общем, вся убыль была естественной, рождаемость была высокой и тоже естественной. А ещё союзники, которые примыкали и тоже размножались. Поэтому и пришлось просить. И мне и предкам просить совсем не зазорно. Даже в том случае, когда можно просто отжать и это могло получиться, предки сначала просили.
Гонорий, потеряв связь с реальностью, ответил отказом. Аларих, который с войском и обозами двигался неторопливо на северо-запад, остановился, развернулся и так же неторопливо двинулся обратно на Рим. 24 августа 410 года он вошёл в город.
Несмотря на репутацию беспощадных воинов, предки в этот раз не причинили Риму особых повреждений. По словам Иордана «они только грабят, но не поджигают, как в обычае у варваров, и вовсе не допускают совершать какое-либо надругательство над святыми местами». Иногда предки действительно чинили бесчинства, но, всё-таки, они были готами, а не варварами. Вроде бы небольшая разница, но она есть.