Поезд встречали. И неслабо встречали. На перроне их ждала группа человек из десяти, все в форме наркомата внутренних дел, во главе с целым капитаном ГБ. Вели себя чекисты крайне уважительно. Стало ясно, что они больше почетный эскорт, совмещенный с охраной, чем конвой. Наметанный глаз Усольцева заметил еще пару десятков ребят в штатском, плотно перекрывавших территорию. После ничем не примечательной процедуры знакомства ожидаемый порядок действий был нарушен. Капитан, отводя глаза, поинтересовался:
— Товарищи не могли бы вы подождать полчаса? Нам надо встретить еще один поезд.
Все только пожали плечами. Тоже, блин, проблему нашел! Раз надо, подождем. Можно подумать, мы имеем хотя бы совещательный голос. Однако, чекист еще не закончил:
— Товарищ Евсеев, — теперь он обращался только к Егору, — Вас не затруднит поучаствовать во встрече…
— Лиза?! — идиотом надо быть, чтобы не понять! — Что же вы молчали? Что с ними?!
— Так я и говорю, — улыбнулся чекист. — С вашей женой и дочерью всё в порядке. Просто… Во избежание, так сказать, сложностей…
— Не тяни, капитан, — бесцеремонно вмешался Лешка. — Рассказывай, что там Лизка натворила, что ее всё НКВД боится? Черное море на байдарке переплыла или кому-то из ваших морду набила?
Капитан растерялся окончательно. Потом обреченно махнул рукой.
— Значит, правда!.. И то, и другое. И еще кое-что. Честно говоря, не очень верил. Но раз уже и вы в курсе…
— Да не в курсе мы, — успокоил Лешка. — Просто Лизка — она такая. Она может. Рассказывай по порядку.
— В общем, по поступившей информации, Елизавета Андреевна ограбила турецкую гостиницу и два банка, отбилась от бандитов, оставив за собой не то семь, не то десять трупов, в шторм переплыла Черное море, избила нашего сотрудника… Или дочка избила… Не суть… В общем, чем раньше вы, товарищ Евсеев, окажетесь рядом с этим стихийным бедствием, тем лучше.
Егор ошалело молчал. Зато Лешка, настроение которого резко поднялось, изгалялся вовсю.
— Ну, море переплыть, это Лизок запросто. На раз-два! Идиоту какому по морде съездить — тем более, это и Дашке по силам. Бандюганов недоношенных разогнать вдвоем — тоже не проблема. За банки и гостиницу — значит, очень надо было. А вот насчет трупов, это ты капитан, хватанул! Не будет Лизонька никого убивать. Она девушка нежная, это занятие не любит. Так справится. В общем, пошли встречать!
— Идти никуда не надо, — пояснил сотрудник госбезопасности. — Поезд подадут к этой же платформе. Собственно, уже подают. Иначе мы бы давно бежали на другой путь.
— Что ей грозит? — задал Егор наиболее важный в данный момент вопрос.
Капитан усмехнулся:
— Ничего вашей жене не грозит. Сотрудник признал свою вину в инциденте. Турция требовала выдачи. Наркомат Иностранных Дел ноту отклонил. Говорят, сам товарищ Сталин сказал: «Такие кадры могут решить всё!» В общем, как и с вами. В распоряжение НИИЧаВо.
— В распоряжение чего-чего?! — не понял Санек.
Капитан пожал плечами:
— Новый наркомат. Иновременных инноваций…
Он замялся, видимо забыв дальнейшую расшифровку.
— Чародейства и волшебства, — закончил Лешка. — Вполне подходящее название для дурдома, куда собирают таких, как мы! Эти кадры могут такого нарешать!.. Егор! Ты куда?!
А Егор уже бежал вдоль остановившегося поезда навстречу радостно орущей «Папа!» Дашке. Нет, точнее уже стоял, держа дочку на левой руке, а правой обнимая уткнувшуюся ему в грудь плачущую жену.
Лиза тихонько всхлипывала и негромко бормотала:
— Я знала! Знала! Знала, что ты меня никогда не бросишь! Обязательно найдешь, что бы ни случилось! Знала!
Дашка, уцепившись правой рукой за папину шею, левой гладила маму по голове, приговаривая:
— Мам, не плачь. Вот же папа здесь. Не плачь, мам!
Лиза всхлипнула еще раз, подняла голову и еле слышно шепнула Егору:
— Я из Турции такое платье привезла! Закачаешься!
И счастливо рассмеялась.
В небольшом выделенном для испытаний помещении, на срочно изготовленном специальном станке размещался, сверкая металлическим блеском гладко обработанного корпуса, сигарообразный двигатель. Его сопло уставилось в проделанную в стене дыру, соединенную с помощью свежесложенного из кирпичей дымохода с трубой котельной. Внизу под станком, на подставке из деревянных брусьев, приклепанных к полу, стоял электромотор. К нему от щитка у двери тянулись провода, прикрытые на всякий случай металлическим кожухом. Архип Михайлович, стоя за щитом из танковой брони, прикрывавшим место наблюдателей, подал сигнал. Стоящий у щитка электрик перебросил рубильник и двигатель стал вращаться на малых оборотах. По сигналу Люльки он же включил следующую скорость. Одновременно Эдуард Лусс открыл кран, подавая топливо в двигатель, и щелкнул переключателем, включая электрическое зажигание. Скорость вращения увеличилась. Электромотор выключили, но двигатель с ревом продолжал набирать обороты. Из-за вырывающихся языков пламени защитный кожух электромотора накалился докрасна. Из сопла, как из жерла гигантской паяльной лампы, с сильным гудящим звуком вылетала голубовато-оранжевая струя пламени, скрываясь в дыре дымохода. Все смотрели как зачарованные на этот раскаленный вихрь. Рев двигателя усилился, переходя в оглушающий грохот. Все вокруг дрожало, как в лихорадке, звенели стекла. Вдруг потоком сорвало защитный кожух и обмотка электромотора загорелась. Двигатель сразу остановили, отключив топливо. Горящую изоляцию быстро погасили — огнетушителей было приготовлено много…